Школония. Медина Мирай
миров, в каждом свои плюсы и минусы, свои точки зрения и увлечения. От такого выбора у меня закружилась голова и проснулась уверенность в себе.
Но тут я вспомнил один немаловажный факт: как вести разговор? Телефон мой сгорел вместе с домом, а новый мне так и не дали. Вот подъеду я к этому мальчику, ну посмотрю на него, он обратит на меня внимание, как и его друзья. А дальше что?
– Ну как тебе, Марк? – спросила Евгения Николаевна, опуская руку мне на плечо.
В ответ я лишь кивнул.
– Хорошо, теперь ты знаешь, где у нас столовая. Сейчас я покажу тебе нашу игровую и зал, в котором каждая группа по очереди делает уроки. Все по расписанию. Еще ты должен кое-что знать: как только нашему воспитаннику исполняется восемнадцать, он становится взрослым и покидает стены детского дома. Государство должно выделять таким людям жилье.
«Как только нашему воспитаннику исполняется восемнадцать, он становится взрослым…» – засело у меня в голове.
«Я стану взрослым в восемнадцать лет. Почему именно восемнадцать?»
«Таков закон», – отвечал я сам себе, вспоминая эти дурацкие круглые значки «18+», «16+», которые клепали на каждую рекламу или фильм.
«Я знаю. Но ведь подростки курят и пьют хоть с двенадцати, хотя положено с восемнадцати, а кто-то и вовсе начинает это делать после тридцати. Значит, я могу повзрослеть тогда, когда захочу? А можно вообще не взрослеть?»
Мне хотелось оставаться тринадцатилетним ребенком. И чтобы мне не исполнялось четырнадцать, потому что из передач по телевизору я знал, что это возраст проблем и нервотрепок, неразделенной любви и комплексов. Это возраст, когда твое тело меняется и растет. Все это мне не нужно. Мне своего хватает.
Раньше я путал значения слов «взрослеть» и «расти». Какое-то время думал, что это одно и то же, но в конце концов понял, что человек взрослеет душой, а растет телом. И если повзрослеть я могу когда угодно, то вырасти или стать меньше по своему желанию не удастся. Взросление, как и любовь, приходит ко всем по-разному. Выходит, я все-таки могу душой навечно остаться тринадцатилетним мальчиком? Ведь в человеке душа важнее тела?
Почему дети спешат взрослеть, а когда становятся взрослыми, мечтают снова стать детьми? Потому что теперь есть с чем сравнить детство.
– Марк! – раздалось где-то из глубин столовой.
Я отпустил кнопку. Повернул голову на знакомый голос и обомлел.
София.
Девочка быстро лавировала между стульями и воспитанниками, стоявшими со своими тарелками. Она подбежала ко мне с раскинутыми в стороны руками и сжала в своих объятиях. Я услышал хныканье, затем плач. На голове у нее была тоненькая шапочка.
София обняла меня, прижавшись к плечу, и вцепилась в волосы на затылке, все рыдая и повторяя:
– Данил. Данил. Данил!
Глава 12
После обеда нас стали распределять по группам.
Как оказалось, Рома тоже был здесь.
Я ждал момента, когда мы окажемся одни, но это было невозможно. Воспитатели