Объясняя постмодернизм. Стивен Хикс
непостоянным свойствам. Предметом внимания феноменологии стало пристальное изучение переменчивого потока данных опыта. Феноменологическое исследование опыта избегает любых экзистенциальных выводов и предположений о том, что человек испытывает, и стремится описать опыт настолько нейтрально и ясно, насколько это возможно. По сути структуралисты искали субъективные ноуменальные категории, а феноменологи довольствовались описанием феноменов, не пытаясь найти связь опыта с внешним миром.
Однако структурализм и феноменология сформировались лишь в XX веке, а потому мое внимание в этой главе будет посвящено двум направлениям немецкой философии, которые лидировали в XIX веке. Для них довод Канта представлял проблему, но эта проблема должна была быть решена в рамках кантианской системы предпосылок.
2. Сторонники спекулятивной метафизической линии посткантианства, наиболее развернуто представленной Гегелем, были недовольны принципиальным разделением субъекта и объекта. Они приняли убеждение Канта в том, что этот разрыв не может быть преодолен эпистемологически с помощью разума, и предложили преодолеть разрыв метафизически, путем отождествления субъекта и объекта.
3. Последователи иррациональной ветви, главным образом представленной Кьеркегором, тоже были недовольны принципиальным разделением субъекта и объекта. Они тоже соглашались с Кантом в том, что этот разрыв не может быть преодолен эпистемологически с помощью разума, и предложили преодолеть его эпистемологически, но иррациональными средствами.
Так философия Канта подготовила сцену для господства спекулятивной метафизики и эпистемологического иррационализма в XIX веке.
Метафизические решения проблемы Канта: от Гегеля до Ницше
Философия Георга Вильгельма Фридриха Гегеля была другой атакой со стороны Контрпросвещения на основания разума и индивидуализма. Его философия – это частично секуляризованная версия традиционной иудеохристианской космологии. Тогда как внимание Канта было сосредоточено на эпистемологии, Гегель в первую очередь занимался метафизикой. В случае Канта желание сохранить веру заставило его отрицать разум, а Гегеля – желание сохранить дух иудеохристианской метафизики сделало более убежденным антирационалистом и антииндивидуалистом, чем Кант когда-либо помышлял.
Гегель соглашался с Кантом в том, что реализм и объективизм – это тупиковые тропы. Кант преодолел этот тупик, поставив субъект на первое место, но Гегель считал это слабостью с его стороны. Кант сделал субъекта ответственным только за феноменальный мир опыта, оставляя ноуменальную реальность навсегда закрытой для человеческого разума. Гегель не мог с этим смириться: в конце концов, главная задача философии состоит в том, чтобы достичь единения с реальностью, выйти за пределы чувственного и ограниченного мира, чтобы познать и стать одним целым со сверхчувственным и бесконечным.
Однако Гегель