Жена напоказ. Елена Счастная
заклинание рассыпалось, словно фигурка из песка на ветру. И скоро осколок стал просто осколком. Пожалуй, не проверь Ренельд вовремя, так и не сумел бы ничего найти. Спасибо Лабьету. Порой его чутьё оказывается гораздо острее, чем у хозяина, который, между прочим, распутывал клубки и посложнее, чем интриги симпатичной соблазнительницы!
Но, похоже, Мариэтта д’Амран собралась перевернуть многие его представления о женщинах.
Графиня, не стеснённая в средствах. Почти отшельница, которая избегала любых приглашений на балы и приёмы. И дело даже не в трауре, как выяснилось вчера. И вдруг она появляется как вспышка в темноте. Стремительная, резковатая, но тем самым необъяснимо притягательная.
“Может, всё же поймать? – кровожадно поинтересовался Лабьет. – Может, она отравить тебя хотела. Или опоить. Может, уже всё провернула, а ты просто ещё не осознал. Ты вообще какой-то странный сегодня. Графинюшка хороша, но не до такой же степени”.
Подозрения Лабьета перекликались с собственными – Ренельда. Но казалось, вчера Ксавье был целью вдовушкиных уловок. Почему тогда они ударили не по нему? Случайность?
– Чем упрекать и нести чушь, лучше расскажи, как я с ней здесь оказался. Ты же должен был быть в комнате.
Ренельд встал, укоризненно поглядывая на пса. Тот сразу прижал уши, а шипы на его шкуре чуть побледнели.
“Кошки эти… – Он досадливо дёрнул хвостом и на миг оскалился. – Шастают везде”.
– Здесь не держат кошек, Лабьет!
Особое распоряжение герцогини. Как раз из-за необычного питомца старшего сына. Конечно, никому не хочется наутро обнаружить где-нибудь растерзанную кошачью тушку.
“Как не держат? Вчера видел одну. Ну и не удержался. Она гоняла меня по всему замку, зараза! Прыткая. Я почти её поймал. Вернулся, а ты уже спишь… С конфетой этой. Пахнет она…”
– Чем? – заинтересованно уточнил Ренельд.
Никогда ещё пёс ни об одной из женщин, что проводили ночи с хозяином, не говорил, что она привлекательно пахнет. Да ещё и так настойчиво. Хоть нюх – и обычный, звериный, и особый, на магическую ауру, – у него был отменный. Ведь шинакорны, как и любое существо из Бездны, – это тугой сгусток чистейшей тёмной энергии. А значит, даже на малейший след светлой они реагируют мгновенно. Излишки же её их пьянят – порой смертельно.
“Светом. Чистотой, – чуть поразмыслив, выдал Лабьет. – Ночью она на всю комнату так пахла. Сегодня меньше. Испугалась, наверное”.
Пёс покружил по спальне, словно смутился своих же рассуждений, и улёгся на медвежью шкуру у камина. Но вдруг насторожился и повёл носом по воздуху, глядя в сторону ширмы, за которой ещё недавно скрывалась Мариэтта.
– Что? – Ренельд проследил за его взглядом.
“Тебе не кажется, что это лучше убрать?”
Пришлось заглядывать под банкетку, куда так пытливо уставился пёс. Оказалось, там лежал впопыхах забытый вдовушкой корсет. Простой, почти без кружев, удивительно маленький, и без него графиня казалась хрупкой и стройной. Но отчего-то захотелось