Мандаринка на Новый год. Дарья Волкова
Не люблю его.
– А что любишь?
– Пиво, – слегка недоуменно пожал он плечами.
– И почему я не удивлена?
– Слушай, Люб. А скажи мне…
– Ой, а с чем эти тарталетки? – Она мгновенно поняла, о чём он собирается говорить. Нет, это табу, об этом нельзя! Она просто не знает, что ему сказать в ответ.
– Не знаю. С рыбой, кажется, – ответил он слегка раздражённо. – Я так и не понял, что…
– М-м-м, как вкусно! – Она впивается зубами в тарталетку. Действительно с рыбой, и действительно вкусно. Но главное – отвлечь Ника от вопросов. Ну же, Коля, соображай шустрее! Пойми, что эта тема не обсуждается.
– Кто бы говорил. – Николай насупился. – У тебя отец готовит – пальчики оближешь. Мать у него постоянно рецепты выспрашивает.
– У тёти Юли тоже вкусно получается! Попробуй!
– Попробую. А все-таки, что…
– Смотри, какой Киркоров смешной!
– Он всегда такой. Я спросить хочу…
– Коль, налей мне шампанского!
Он тяжело вздохнул, но, кажется, смирился. Налил ей полный бокал шампанского, плеснув себе чисто символически, и принялся за закуски.
Так прошло примерно полчаса. Люба методично уничтожала шампанское, Ник – закуски. Они перебрасывались какими-то репликами, комментируя происходящее на экране телевизора и обмениваясь новостями. Шампанское притупило ее бдительность. И подлый и коварный Звероящер этим не преминул воспользоваться!
– Люб, так что это было, там, в прихожей?
Вот же упрямое животное! Настырный как незнамо кто! Три бокала игристого заставили ее забыть об осторожности и дипломатии. Она не собирается оправдываться!
– Что-что… А так непонятно?
– Да так-то вроде понятно. – Ник смотрел на нее, склонив голову к плечу. Пристально так смотрел. – Но что-то я до конца не уверен, что правильно оцениваю ситуацию.
– Ну, ты и зануда! – Она демонстративно подняла взгляд к потолку. – Коля, это называется по-це-луй! Знаешь, что это такое? Я захотела тебя поцеловать – и поцеловала! Что тут непонятного?
– Нет, всё понятно вроде бы. – У него совершенно непроницаемое выражение лица. – Захотела поцеловать – поцеловала. Это даже я в состоянии понять. И, пожалуй… я сделаю так же.
– Эй! Погоди! Ты не так всё…
Это были последние слова, которые она успела произнести до того, как он вжал ее в спинку дивана и поцеловал.
Самообман, которым она себя недавно успокаивала – что это не она там с ним в прихожей целовалась, что это было помутнение, в прошлом году и, вообще, не считается – этот самообман мгновенно рассеялся. Стоило ему раздвинуть ее губы языком. Нет, это она была тогда. И сейчас она. Она, Люба Соловьёва, целуется с Колькой Самойловым. И ей это – да кто бы мог подумать! – нравится!
Пожарная сирена завыла в голове, когда он накрыл своей лапищей ее грудь и тут же легонько сжал. Это было ужасно приятно. И еще более ужасно неправильно.
– Ник… – Она упёрлась ладошкой ему в плечо.
– Да? – Он оторвался от исследования языком крайне чувствительного