Песнь для Близнецов. Евгения Белякова
нескольких месяцев. На трон претендовали два его сына – Тристэн и Шаррон. Тристэн был старше, но имелись основания полагать, что он родился до официальной женитьбы короля, и, следовательно, был незаконным сыном.
Знать разделилась на два лагеря, примерно поровну. Столица бурлила, тут и там возникали стычки между сторонниками принцев; Тео направилась в Турен по просьбе Ольсена, поскольку, как он выразился, «Урсуле с Хильдой все равно, да и вмешательство, по общему решению, – теперь твоя задача». Тео прибыла в столицу, оценила обстановку… И схватилась за голову. Вот-вот должна была разразиться кровавая борьба за трон. Либо страна утонет в насилии, либо магичка найдет достойного преемника и поможет ему стать королем, причем таким способом, который не вызовет ни вопросов, ни возмущения противоположного лагеря.
Прямое воздействие исключалось. Нельзя ведь было просто выйти на площадь и объявить свой выбор. Который, кстати, Тео остановила на Тристэне, как более разумном, опытном, и к тому же – он пользовался поддержкой отца. Но последнее – не вечно, Ноэль был слаб и уже начинал терять влияние на своих вассалов.
Тео обратилась к серой магии. Незначительные поступки, последствия… Главным узелком в плетении был некий Седрик Лавель, сын графа, его единственный наследник. Он собирался жениться на Мэрвин Лаговаль, дочери очень богатого купца. Сначала это было браком по расчету – деньги и титул готовились слиться в обоюдовыгодном экстазе. Но молодые люди полюбили друг друга… или думали, что полюбили. А жениться им было ни в коем случае нельзя.
Нити судеб сплетались таким образом, что Седрик, заполучив богатства семьи Лаговаль, использовал бы их для поддержки Шаррона, которому был предан со всем пылом юности. Уж чем там младший принц задурил Седрику голову, Тео не знала, да ее это и не интересовало. Главное было – расстроить свадьбу. Затем достаточно было бы всего нескольких воздействий, пары разговоров – и подготовленная ею сеть легла бы на события, как влитая – Шаррон бы остался ни с чем, законность рождения Тристэна была бы доказана, и Ноэль самолично бы возложил корону на голову старшего сына, дав ему свое благословение.
И множество людей остались бы живы.
Поэтому свадьбе нельзя было состояться.
Тео не спешила. Она проверила чувства Седрика – они, хоть и были поверхностны, но вместе с тем очень горячи. А вот Мэрвин…
Тео устроилась в дом к девушке экономкой, быстро стала компаньонкой молодой госпожи, подобрав к ней ключики – девушка была глупа, капризна и самолюбива. Достаточно было расхваливать ее внешность, обсуждать наряды со знанием дела и быть некрасивой, чтобы на ее фоне сама Мэрвин блистала в компании молодых людей, охочих до приданного.
Убедившись, что Мэрвин уж всяко не любит Седрика, а только лишь строит воздушные замки, начитавшись глупых книжек, да подчиняется воле отца, Тео сделала первый ход. Он же должен был стать и последним в этом плетении.
Тео