Искатель приключений. Ксавье де Монтепен
Длинные кожаные штиблеты, сжимавшие его икры, намекали на занятие браконьерством. Наконец он держал в руке нечто в роде фуражки, цвет и форму которой нельзя было различить.
В ту минуту, когда Роже Риго вошел в гостиную, кланяясь до земли, маркиз Режинальд встретил его грациозным движением и сделал знак подойти. Браконьер повиновался. Он сделал несколько шагов и встал против маркиза неподвижно и прямо, как солдат под ружьем.
– Друг мой, – сказал ему маркиз, – если ты пришел, то, вероятно, уже видел свою жену.
– Видел, маркиз, – отвечал Роже.
– Без всякого сомнения, она сказала тебе, что твой сын спас мне жизнь…
– Да, я слышал, что мальчику посчастливилось оказать вам услугу, и благословил случай…
– Скажи лучше: Провидение…
– Да, маркиз, Провидение.
– Знаешь ли, что у тебя драгоценный сын?
– Мальчик добрый, я не спорю.
– Любишь ли ты его так, как он заслуживает быть любимым?
– Всякий любит по-своему, маркиз. Мы, бедняки, не можем любить наших детей так, как любят своих детей люди богатые и вельможи… Я иногда колочу мальчишку, когда он этого заслуживает, разумеется, а он заслуживает это часто. Но вы знаете пословицу, господин маркиз: кого люблю, того и бью.
– А! – возразил маркиз с улыбкой, – кажется, в этом смысле ты любишь его чересчур.
– Разве мальчишка жаловался на меня?
– Напротив, он заступался за тебя.
– Это был его долг! – прошептал браконьер. – Он знает, что я его люблю.
– Согласишься ли ты расстаться с ним?
– Расстаться?.. зачем?
– Все равно… отвечай на мой вопрос.
– Надо прежде подумать, маркиз… Если это для его счастья… и для моего, – прибавил Роже про себя.
– Если бы какой-нибудь знатный и богатый человек взял к себе твоего Рауля и дал тебе слово обращаться с ним, как со своим собственным сыном, согласился бы ты на это предложение?
– Если бы мне предложили… но мне не предлагают…
– Ошибаешься!
– А разве предлагают?
– Положительно.
– Кто?
– Я.
– Вы, маркиз? – вскричал Роже, притворившись глубоко удивленным.
Мы говорим, притворившись, потому, что хитрый крестьянин давно уже угадал, чего хотел маркиз, и думал только о том, как бы извлечь побольше выгод из договора, который приготовлялся заключить с ним.
– Вы, маркиз? – повторил он во второй раз.
– Я, – отвечал снова старик.
– О! если так, то согласиться можно… но вы понимаете, что я не могу отвечать сейчас…
– Отчего же?
– Дело важное, маркиз…
– Без сомнения, но я желаю, чтобы ты тотчас же решился.
– Подумайте, вы говорите мне о разлуке с сыном, а отцовское сердце всегда обливается кровью при этой мысли…
Подобная пародия на родительскую любовь возмутила маркиза. Однако он выразил