На дорогах четырех королевств. Александр Воропаев
глаз Селиты. Король, несомненно, следил за руками оруженосца. Он боялся, что его отравят! ― поняла принцесса. Здесь среди своих воинов, среди своих ординарцев Стевариус не чувствовал себя в полной безопасности. Значит, он не доверяет никому. А может быть, для этого были причины? Может, кто-нибудь уже покушался на правителя Эдессы? Разве Дерик Фюргарт, её отец, когда-нибудь опасался своих рыцарей?
Селита тут же припомнила о предательстве сэра Трентона. О том, как оруженосец отца открыл ворота Капертаума перед лицом врага, и об услышанном ею ранее подозрении, что это он подстроил падение ярла с лошади перед Воссоединением… Но это же особый случай? Виной тому была любовь… или страсть. Страсть её отца к юной жене Трентона – Фелиции.
Выходит, всем правителям нужно ожидать покушения? Даже самым лучшим из них? ― Теперь Селита вспомнила рассказы, как погиб супруг Альды ― король Вильгельт. Стрела, пущенная из толпы, пробила ему голову.
– Этот кубок для неё, ― сказал Стевариус.
Сквайр протянул стальную чашу принцессе, и Селите пришлось взять ее.
– Пей, леди Селита, это ― хорошее вино. Лучшее в Эдессе. Такого не сыскать в ваших Овечьих холмах. Этот Эдесский мускат сделан из урожая моего личного виноградника, и он никогда не предназначался для продажи. Даже Винны не часто получали на свой стол этот нектар.
– Я не пью вина.
– Со мною выпьешь. Я знаю, что Фюргарты предпочитают вину ячменный эль, хотя для семьи, что кичится происхождением от леди Эдин, нелепо наливаться кабацким пойлом для простолюдинов. Пей, когда тебя угощает сам король!
Оруженосцы короля смотрели на принцессу. Один из них, темноволосый ― с испугом и сочувствием, второй ― с любопытством. Селита колебалась. Принцесса боялась вызвать гнев Стевариуса, но она, и в самом деле, никогда раньше не пила неразбавленного вина. Она знала, что в Благодатном королевстве привычку добавлять воду в вино принимают за варварство.
Под взглядами мужчин Селита приложила кубок к губам и сделала глоток.
Король откинулся на бархатные подушки и махнул рукой, отсылая сквайров. Они остались наедине.
– Теперь у нас будет время сойтись накоротке. Это хорошо. Ты должна суметь сделать из меня своего покровителя. Это в твоих интересах, девочка. Ты увидишь, каким щедрым может быть король к людям, добившимся его расположения.
Стевариус с явным удовольствием отхлебнул вина из своего кубка. Селита увидела, как под жёлтой кожей двинулся худой кадык старика, и опустила глаза. Она была не уверена, что сможет сдержать гримасу отвращения.
– Расскажи мне, нежная принцесса, о нравах на Овечьих Холмах. Я так быстро прошёл сквозь земли красного льва, что не успел узнать их. Как горячий клинок сквозь коровье масло… Принято ли у вас ясными вечерами играть на лужайках в ручеёк, в жмурки или по-другому как умыкать смазливых девиц. Знавала ли ты раньше мужскую ласку, или Фюргарты строго смотрят за своими дочерями и моему бастарду посчастливилось сорвать первоцвет?
– Эти забавы