Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2. М. Л. Энтин
проблем во многом совпадают. Активно ведется политический диалог в территориальном и функциональном срезе. Россия и ЕС хорошо взаимодействуют в международных организациях. Ими созданы особые форматы урегулирования отдельных международных конфликтов, решения общих и региональных проблем: по БВУ, ядерной программе Ирана[37] и т. д. Накоплен опыт взаимодействия при проведении военно-гражданских миротворческих операций.
Тем не менее, есть нюансы. В ходу грустная недипломатичная шутка: «Чем дальше регион от общих границ России и ЕС, тем легче им договариваться». Камнем преткновения остается проводимая ЕС политика «Восточного партнерства». Москва воспринимает ее как стремление Брюсселя принудить элиты стран общего соседства сделать выбор между ориентацией на Россию или на ЕС и привязать их к себе. Со своей стороны, Брюссель при каждой удобной возможности обвиняет Кремль в проведении имперской политики и приверженности отжившим концепциям сфер влияния. Столкновение интересов на постсоветском пространстве серьезно осложняет отношения между Россией и ЕС. Последний пример – попытки добиться от Украины участия в ЗСТ+ с ЕС или вхождения в Таможенный и Евразийский союз. Однако эта группа разногласий вновь была оставлена за рамками саммита (за исключением их энергетического измерения). Как и некоторые другие.
Россия и ЕС выступают за территориальную целостность Грузии. Но толкуют ее прямо противоположным образом. ЕС как включающую Абхазию и Южную Осетию. Россия, естественно, как исключающую. ЕС настаивает на том, чтобы Россия в полном объеме выполнила план Медведева – Саркози[38]. Россия считает, что добросовестно соблюдает его. Фактически разногласия по этой острейшей проблеме, чреватые обострением, отставлены в сторону. Москва и Брюссель договорились о несогласии. Единственный позитив, о котором они могут говорить, – полезность неизменно сбоящего Женевского процесса и то, что им удалось уговорить Тбилиси не препятствовать вступлению России в ВТО. Правда, какой ценой. Москве пришлось прибегать к мегафонной дипломатии. Апеллировать к коллективному Западу. Идти на серьезные уступки. Нет никаких гарантий против того, что разногласия по поводу государств, признанных Россией в одностороннем порядке, не будут всплывать в контексте нахождения развязок и по другим вопросам.
Очагом напряженности в отношениях между Россией и ЕС остаются пробуксовка Приднестровского урегулирования, продолжающийся конституционный кризис в Молдове, массовая выдача гражданам страны румынских паспортов. В Москве уверены, что наилучшие шансы на нормализацию ситуации и достижение урегулирования давал план Дмитрия Николаевича Козака. Сожалеют, что он был торпедирован. Брюссель по этому поводу придерживается несколько иного мнения. И «ставить в угол» одного из своих государств-членов не собирается. Вот и получается, что можно
В качестве иллюстрации приведем признание Хермана ван Ромпея из его выступления перед журналистами по итогам саммита: «Ядерная программа Ирана продолжает вызывать озабоченность, и наше тесное сотрудничество основано на общих позициях с Россией, что имеет по-прежнему чрезвычайную важность для подыскания дипломатического решения проблемы».
Его же фраза, брошенная на пресс-конференции, о том, что «обязательства соглашения о прекращении огня от 12 августа 2008 года необходимо имплементировать», говорит сама за себя.