Шпион для дочери. Мария Зайцева
нам задерживаться-то нежелательно в этом городишке.
Того и гляди, очнутся Шерхан… Черт… Шаман, да, Шаман! С компанией, да побегут искать обидчиков.
Ну, или хозяин «восьмеры» выйдет из запоя и вспомнит, что у него имеется транспортное средство.
По закону подлости, все может случиться одновременно, а потому лучше я в этот момент где-нибудь подальше буду. Километров так на тысячу.
Сдам это худое недоразумение папашке и свалю, наконец, на заслуженный отдых.
Мне его потому что обещали!
Конечно, обещаниям генерала верить – себя не уважать, но должно же у этого скота хоть что-то человеческое быть?
– Зачем ты вообще за мной вернулся? – фырчит Шапка, – я же тебе ясно сказала, чтоб отвалил.
– А ты не рада, смотрю? – я спокоен. Спокоен. Спокоен, черт! – Надо было оставить тебя с ними? Я помешал, может, твоим развлечениям?
Говорю, как обычно, монотонно и равнодушно, прекрасно зная, как это ее выводит из себя. А мне в последние дни нравится ее выводить. Хоть какое-то развлечение в окружающем дерьме.
– Да пошел ты! – ожидаемо шипит Шапка, раздуваясь, словно кошка, от гнева. Умора, да и только. – Сама бы справилась!
– Я и смотрю, как ты офигенно справлялась. Молодец. Наверно, надо вернуться? Назад?
Легко доворачиваю руль, обозначая намерение вернуться, но она тут же садится и хватается своей лапкой за мои пальцы, спокойно лежащие на древней оплетке.
– Не надо!
Я смотрю на тонкие пальчики, цепко держащие меня, и ощущаю, насколько они холодные.
И насколько моя кожа под ними раскаляется. Неожиданно и даже… Черт, неправильно!
– Руки убрала от меня, – цежу все так же спокойно, дожидаюсь, когда она боязливо уберет пальцы, продолжаю, не сдерживая наставительных, менторских нот, – не смей хвататься за руки водителя во время вождения. И вообще. Закрой рот уже. А то передумаю и высажу прямо тут. Делай, что хочешь потом.
Она прячет свои ледяные пальчики в рукава безразмерного свитера, полностью скрывающего ее худую фигурку, отворачивается, уныло шмыгает носом. Верит мне.
Я, по идее, должен бы испытывать удовлетворение от того, что довел ее до послушания, но почему-то не испытываю.
Только раздражение дополнительное и досаду.
Понятное дело, что мои угрозы пустые, и я ее никогда не высажу. И не оставлю. Вот только она не в курсе, естественно.
Мы едем молча в ночной темноте, а я все кошусь на свою руку, на то место, что трогали ее пальчики.
Ледяные совсем. Ей холодно, должно быть….
3
– Благовещенск… – вслух читает Шапка название той дыры, куда мы заезжаем, морщит носик, – а зачем мы сюда заехали?
– Надо.
Я суров и внимателен, как медведь подходящий к охотничьему лагерю. Видели когда-нибудь? Нет? Ну вот и слава яйцам. Не надо вам этого знания. И, особенно, ощущения.
– Слушай, – не выдерживает, наконец-то, моя попутчица, – я все понимаю, ты меня спас, спасибо тебе и все такое… Но вот реально, может, каждый уже своей дорогой? А? Мы, вроде,