Поразительное на каждом шагу. Алые сердца. Тун Хуа
нашей эпохи? Почему ты считаешь нас величайшим правителем эпохи? – не унимался император.
О небеса, как я несчастна! Почему я так считаю? История давно вынесла свое суждение, и не могу же я просто взять и процитировать слова самого императора Канси: «Взошел на престол в шесть лет, заключил в тюрьму князя Обоя, подавил восстание трех “князей-данников”, присоединил Тайвань, разгромил хана Галдана-Бошогту»… Такую оценку он дал самому себе в поздние годы правления, я не стала красть его реплику. Я изо всех сил работала головой, казалось, я даже слышу, как натужно скрипят мои мозги. Внезапно я вспомнила стихотворение Мао Цзэдуна «Снег», напечатанное в учебнике, по которому мы учились в старшей школе. Я сочла его весьма подходящим; к тому же дольше медлить было нельзя, пора было спасать свою жизнь, и я отчетливо продекламировала:
Цинь Шихуан и государь У-ди
Владели кистью крайне неумело.
Тай-цзу с Тай-цзуном уступали им,
История их гений не воспела.
Великий хан монголов Чингисхан
Лишь в беркутов пускал стальные стрелы.
Их всех уж нет, канули в тьму веков;
«Сегодня» явит новых мудрецов.
Император Канси, кивая, слушал меня. Затем он со смешком сказал:
– Я уже привык к сравнениям с Яо, Шунем, Юем и Таном. Но сегодня я услышал что-то новое!
В душе я громко охнула – как я могла забыть о Яо, Шуне, Юе и Тане? Впрочем, стихотворение Мао Цзэдуна тоже возымело эффект, и весьма неплохой. Можно считать, лесть мне удалась.
– Похоже, ты у нас не только «сорвиголова»! – промолвил император и обратился к стоявшему рядом евнуху: – Пожаловать ей награду!
Я поспешно рухнула на колени. Приняв награду, я вернулась на свое место и обнаружила, что мои ладони взмокли от пота. Я подняла глаза, но, поймав на себе внимательные взгляды наследника и четвертого принца, немедленно потупилась.
После такого забавного эпизода император Канси пребывал в чудесном настроении, а с ним и весь сонм наложниц – они спокойно беседовали и смеялись.
Принцы один за другим поднимали чаши за здоровье отца и желали ему всех благ.
Девятый принц сел обратно за стол, и десятый принц занял его место перед императором.
– Мой царственный отец, – сказал он, держа чашу в руке. – Мои братья уже сказали тебе все добрые слова. Мне нечего добавить, кроме того, что я желаю отцу крепкого здоровья.
С этими словами он задрал голову и выпил вино до дна.
– Не можешь запомнить ни одной цитаты из письменных трудов, – покачал головой император. – Говоришь языком простолюдина.
Стоявшая рядом с Его Величеством прелестная наложница заметила, улыбаясь:
– Это простая речь, но сказано от души!
Кивнув, император Канси бросил взгляд на десятого принца, подумал о чем-то и сказал:
– Уже семнадцать.
– Девятый принц уже женился в этом возрасте, – произнесла та же наложница. – Десятому принцу тоже пора подобрать супругу.
Стоило ей заговорить, как все принцы навострили уши. Десятый