Проект особого значения. Макс Глебов
Чара Янова. «Для друзей – просто Лекс»
– Расскажите мне, младое дарование, что в вашем Санникове вы нашли такого выдающегося? Вряд ли пока целесообразно привлекать к освоению столь специфической экзопланеты эпигенетика. Ну-ну, голубчик, не сверкайте так глазами, вы сами разрешили мне быть с вами предельно откровенным, а вы для вашей должности, да будет мне позволено так выразиться, отчаянно, просто непозволительно молоды. Не обессудьте.
– Да я уже понял, возрастом мне теперь будут долго в нос тыкать. Но вы не вполне разобрались в вопросе. Квалификация здесь значения иметь не будет. Упреждая ваш вопрос: Санников обладает уникальным свойством ума – у него надсистемное мышление. Грубо говоря, он способен выдвинуть теорию с виду абсурдную, но странным образом соединяющую несоединимое. А то я бьюсь с проблемой защитного купола уже несколько месяцев, и проблематика использования металлов кагомэ для производства нанитов очевидна: сверхпроводимость ферромагнитных квантовых сплавов не может обеспечить стабильности при развертке защитного купола свыше двух десятков квадратных сантиметров. И это я молчу про их себестоимость… А нам в перспективе нужно будет защитить целую колонию!
– И вы от него ждете…
– Жду. И вряд ли буду обманут в ожиданиях.
10
Александр Николаевич Санников («Для друзей – просто Лекс!») с видом прихлопнутого мухобойкой шмеля медленно опустил руку с зажатым в ней смартом. Над экраном растворялась, выцветая в воздухе призрачным следом, голограмма молодого человека с тонкими, аристократичными и чуточку хищными чертами лица, слегка надменным его выражением и в очках тонкой прямоугольной оправы. Очкарик уже во второй раз за последние несколько лет кардинально перевернул подающему надежды эпигенетику, ныне прозябающему на вольных хлебах, и мировоззрение, и жизнь.
Помнится, в первый раз, практически три года назад, одаренный студент-третьекурсник с его, Лекса, точки зрения, а по мнению кафедры нанокибернетики – юный гений, сидя в центре компании из таких же лоботрясов в затрапезной пивнушке, вещал о том, что полагаться в жизни надо исключительно на интуицию, мотивацию и авось. Что с Земли пора линять в колонии, что при универе научной карьеры не сделаешь, вон, на кафедре генетики живой пример обитает, практически гений-современник, только душевно очерствевший до прозвища «Сухарь» в неповоротливой и неторопливой академической среде Межпланетарного университета. Санников, коего непонятно каким ветром в студенческий бар занесло, знал свою заспинную кличку в среде студиозусов и чуть не подавился бокалом темного. Отметил, называется, возраст Христа, получил демонстративной поучительной сентенцией от юного ума да прям по темечку.
Он долго думал. Весь вечер цедил одну кружку пива, взвешивал за и против. Вспоминал, как надеялся на открытия, а получал смутные заверения в «перспективности». Четвертый десяток близился к середине, а вместо радости чистого познания и имени у Лекса в копилке оказались небольшое брюшко, кандидатская, без малого тридцать статей в толстых журналах, монография и теплое место под заботливой