Стихи. Евгений Иванов
на деревьях снегири
напоминают гроздья ягод в бабье лето.
Ты посмотри, кругом бело,
снегом дороги все замело.
Сколько же выпало его в первый
год этот.
Да, не говори мне, не говори,
что на деревьях снегири,
это примета, это, мол, добрая примета.
Не вспоминай ты, не вспоминай,
что был когда-то ласковый май.
Не надышаться было в сиреневом
цветенье!
Ну а теперь пурга метёт.
Что же пошлёт нам новый год?
Что же пошлёт нам новый век и новый
миллениум?
Да, не вспоминай ты, не вспоминай
тот удивительно тёплый май.
Пусть он приходит к нам иногда лишь
в сновидении.
Но не грусти же ты, но не грусти.
Что отрицаю, за это прости.
Но и зимой свои радости есть.
А какие – не спрашивай!
Ты их увидишь в лесу на лыжне,
где чудо снежное, будто во сне,
и снегирями деревья, как в праздник,
будто украшены!
Да, так не грусти же ты, так не грусти.
Лучше давай всё друг другу простим
и убежим с тобой в лес золотой
от буднего нашего.
Когда с зарёй встречаешь день…
(романс на музыку Г. Свиридова)
Когда с зарёй встречаешь день,
И сквозь завесу туч пробьётся солнца луч,
Уходит боль воспоминаний,
И вновь горит в душе огонь желаний.
И вновь горит в душе, горит огонь.
Подарит счастье этот день,
Тепло волнения и вдохновения.
Но в тишине зажжём мы свечи,
Когда застанет нас холодный вечер,
Когда застанет нас, застанет ночь.
И день за днём летят года.
Но сердцем и душой навеки я с тобой.
И без меня ты жить не можешь.
Зачем же сердце мне ты так тревожишь,
Зачем же сердце мне тревожишь ты?
Дай, бог, огонька
Как Прометей, в глуши веков я подвиг совершил:
Огонь похитил у богов и людям подарил.
А люди – братья кровные, – но предали меня,
И вот к скале прикован я без пищи и огня.
Вот так «повезло», вот так горевать,
Вот так тяжело людям помогать…
Жизнь так коротка,
Дай, Бог, огонька,
Чтоб мне собраться с силами и цепи разорвать.
Кто к богу протянул ладонь, кто тянется к вождям.
Огня все просят. Я ж огонь из камня выбью сам.
А мне кричат: «Куда тебе!» – смеются надо мной.
Мол, я несостоятельный, как дед мой крепостной.
Всю жизнь в темноте, всю жизнь сам не свой.
Всю жизнь в бедноте, потому и злой.
Жизнь так коротка, но всё ж огонька
Добуду я руками и упрямой головой.
А я стремился к знаниям. Не знаю, почему,
Моё образование не нужно никому.
Зачем оно рабочему, крестьянину зачем?
Вот так и заморочили, что хлеб я даром ем.
Пять лет «выводил», пять лет – на печать,
Пять лет получил, чтобы замолчать.
Жизнь