Химера, дитя Феникса. Эд Кузиев
у тебя двое томятся, Следопыт и Стража, из лагерных, вот на свиданку их ближник пришёл.
– На них вира висит от хозяина корчмы, колченогого Франца, без уплаты – ни свободы, ни передачи. А уж про встречу, тем паче, не заикался бы.
– Велико ли бремя? – горестно прошептал Я.
– Так, в таверне десять монет, управа две запросила и городище требу выставила тоже две. Сколько это будет десять и четыре монет, а, Омар?
– Четырнадцать, – посчитал Я.
– Грамотный! – восхитился Третьяк. – Что, вообще никак?
– Ну, если только перед управой бремя закрыть, тады можно будет. Две монетки, срока-то седмица всего, потом уйдут ребятки с торга. И спрос уже был.
– А в чешуйках это сколько? – быстро собрался Я, вспомнив по тайник в кармане.
– Дык всё просто: в монете десять раз по десять чешуек. А две монетки, это дважды десять десятков.
– Двести чешуек, откуда такая вира-то? – а потом меня пробила вторая мысль, это сколько же Агнешка тогда должна? Деньга неподъемная для бедного люда. – Одёжой возьмёшь? – отчаявшись, тихо произнес.
– Какой? И чьей, смотри за воровство у нас виры нет, руку рубят. – Подобрался тюремщик.
– Моей. – Ответил и стал стягивать с себя куртку.
– Дык это только половина будет, – быстро оценил мою одежду стражник.
Молча перекинув ножи за кушак, стянул с себя сапожки, подбросил в руку мздоимцу.
– Фи, у моей младшенькой размер больше. Ладно, сойдёт. Иди, только скоро оборачивайся!
Острог явно старый, из Тех, что остались до Исхода. Ладные двери и крепкие, похожие на камень, ступени. Стоило спуститься под землю, мне в лицо ударили запахи нечистот, немытых тел и кислой рвоты. В леднике было морозно и темно, потому, стоя голыми ногами, Я поежился. Многие клети были открыты и уходили рядами в обе стороны.
– Таран, Куница! – прокричал Я, и эхо перекинуло мой голос по коридорам.
– Братко, ты ли это? – раздался хриплый голос Тарана.
– Если лепешку принёс, то не нужно было, нас вчера так накормили, до сих пор нутро болит. – горько пошутил Следопыт.
Проклятое эхо отбивалось от стен, наводя морок. С какой же они стороны? Включив Талант, оглядел коридоры. Святая Церковь!! Всё помещение было залито болью и отчаянием. Это ж сколько здесь народа томилось, сплевывало кровь с разбитых губ, баюкая сломанную конечность, проклинало своих мучителей, задыхаясь от кашля и плесени? Вдруг, поодаль, с правой руки, узрел два красных пятна. Мои!!! Прошлёпав голыми ногами до нужной клети, просунул руки за решётку.
– Родные мои, как же так сглупили, что под виру голову подставили?
– Да уж, – крякнул Куница. Таран был более словоохотлив.
– Всё чинно было, сидели, поминали сечу. Ветераны местные про свои говорили. Потом эта Курва, подсел и начал расспрашивать, да свои поганые слова вставлять. Как Я договорился, так в итоге эта сука всё переиначила. Дескать, мы там ссались в Яме, пока городские стаю били. Так что мы должны им быть благодарны. Я не стерпел,