Багровая параллель. Сергей Кольцов
доберутся. Я знаю, что билеты на поезд уже не достать, поэтому и прошу тебя.
Майор несколько минут думает. Потом говорит:
– Завтра в четыре тридцать утра я пришлю машину. Билеты твоя жена возьмет перед отправлением поезда, это я обеспечу. Идет?
– Петро, с меня причитается. – Я коротко обнимаю его.
– Ладно, свои люди, сочтемся. Бывай, Витек, мне здесь кое с кем еще переговорить надо.
Я бегу на КПП. Вижу в воротах «газик». Андрей Василенко, чуть высунувшись, махнул мне рукой на прощание. Все понятно. Ему начальство уже нарезало задач.
Из помещения КПП я по телефону через бригадный узел связи быстро дозвонился до нашего общежития. Трубку подняла комендантша.
– Але, Марья Петровна, позовите, пожалуйста, Айжан Черкасову к телефону.
Минут через десять слышу в трубке:
– Але, Черкасова слушает.
– Слушай внимательно. Утром ты с Машей уезжаешь домой в Чкалов. Я постараюсь вас проводить. Прямо сейчас начинай собираться. Все. Конец связи, – по привычке говорю я и кладу трубку.
Мне все-таки удалось проводить жену с дочерью. Для этого, правда, пришлось побывать в самоволке.
Ночью я вышел из штаба.
– Далеко собрался? – спросил дежурный капитан третьего ранга из оперативного отдела.
– Да воздухом подышу, а то башка уже не соображает, работа не идет.
Дежурный понимающе кивнул. Он знал, что в бригаде я с флотского КП возвращался в машине комбрига и по дороге начальник штаба надавал мне задач, как говорится, выше крыши.
Я отдал честь знамени соединения, возле которого стоял матрос с карабином, и вышел на улицу. Зайдя за здание штаба, я перелез через забор и неслышно быстрым шагом пошел к нашему дому.
Петр Дмитриев сдержал слово – «газик» подъехал вовремя. Я поцеловал дочку, обнял жену и посмотрел вслед отъезжающей машине. Из вещей у жены был только один чемодан.
После отъезда семьи у меня гора свалилась с плеч. Хотя бы за их жизни можно не беспокоиться. Хотя американцы официально не объявляли войну, мы все понимали – мир уже висит на волоске. Правда, пока продолжения бомбежек не было. Гитлер, кстати, тоже войну Советскому Союзу не объявлял. А Владивосток, Находка, Советская Гавань – это флотские базы, аэродромы и береговая инфраструктура флота. В случае чего здесь всем несдобровать.
Я достаточно наслушался, что было с семьями военных на западной границе в июне сорок первого. Впрочем, для меня это предвоенное состояние началось отнюдь не выходом в море или еще чем-то героическим. Сейчас моя работа – чертить тактические схемы и планы взаимодействия. Делать это надо аккуратно, на больших листах ватмана, черной тушью.
Я работал с вечера почти всю ночь, утро и день. Перерывы были только на ужин, завтрак и обед. Я уже плохо соображал, периодически делал ляпы и подтирал их ластиком. Матрос-чертежник еще не вернулся из госпиталя.
– Да, товарищ капитан-лейтенант, штабной культуры бы вам не помешало добавить, – язвительно сказал начальник штаба, глядя на мое рукоделие.
Я