Розалина снимает сливки. Алексис Холл
работа состоит в том, чтобы расставлять цветы да не давать опадать бисквиту на приходских собраниях. Этот конкурс, по сути, для нее все. Он – кульминация ее карьеры. Для тебя, меня и Клаудии это испытание, но совершенно не обязательное.
Ладно. Не время говорить ему, что она бросила университет. И что ближе всего к Малави была, когда родители возили ее на каникулы во Флоренцию.
– А еще есть Рики, – его глаза озорно сверкнули, – который явно думал, что подает заявку на «Остров любви».
Несмотря на все, Розалина засмеялась.
– А ты язвительный, знаешь об этом?
– Да, только никому не рассказывай. Я веду себя так только с теми, кто мне нравится.
Она одарила его лукавой улыбкой.
– Ну надо же, сколько у тебя секретов.
– Ты так считаешь? Тогда тебе придется найти какой-нибудь креативный способ выудить их из меня.
– Ну хорошо. – Примечательно, что ей стало немного лучше. Потому что, хоть она и не была полностью с ним откровенна, сейчас, когда они разговаривали, эта связь была… настоящей? Ведь правда? – Может, начнешь с того, что расскажешь, какой козырь у тебя припрятан в рукаве на завтра?
– Это не похоже на выуживание. Скорее на просьбу.
– Ты удивишься, как далеко я могу зайти прямыми вопросами. Так что давай. Испорти мне большой сюрприз.
– Когда ты так говоришь, начинает казаться, что я перестарался с рекламой.
– Ты отлил собственную форму для торта?
Он засмеялся.
– Нет, и я не знаю, чем бы мне это помогло.
– У тебя особая мука? Из пчелиного порошка и переработанных шезлонгов?
– Вообще-то она сделана из измельченного рога единорога и детских желаний.
– Я точно знаю, что рог единорога нельзя купить из-за «Закона о продаже товаров 1979 года». Что ты на самом деле задумал?
– Увы, – его голос принял тон насмешливого отчаяния, – ты меня подловила. Я использую простую муку, как обычный человек. И волнуюсь, что вот-вот тебе проговорюсь.
Розалина придвинулась ближе и дразняще улыбнулась.
– Тогда надо было все сразу мне рассказать, тебе не кажется? Ты научил мартышку делать французские меренги?
– Это нарушило бы «Закон об исчезающих видах 1973 года». – Он посмотрел на нее сверху вниз. Розалина не могла сказать точно, но ей показалось, что он покраснел. – Вообще-то я… Сам собирал мяту. И теперь, когда произношу это вслух, это звучит не как козырь в рукаве, а как будто я собрал травки в лесу.
– Ой, ты прав. Это и впрямь несколько разочаровывает.
– И чья это вина? – спросил он, улыбаясь сквозь блики уходящего солнечного света.
– Ты хочешь, чтобы я еще и это попыталась угадать?
Он наклонился к ней.
– Наверно, я лучше…
– Напитки в баре! – крикнула Анвита с расстояния, которое не требовало крика. – Вы идете?
– Не знаю. – Розалина подняла глаза на Алена. – Идем?
– Я бы с радостью, – сказал он, – но подъем в четыре утра берет свое. Ты не сочтешь меня