Стальная память. Евгений Сухов
в руках. Вероятно, потопал к ближайшему базару, чтобы обменять собранное барахло и кое-какую одежонку на продукты. Время-то нынче непростое, надо как-то выживать. Таких, как он, в городе каждый второй. Все что-нибудь меняют. Вернулись к натуральному обмену, как в доисторические времена…
Милиционер потерял к прохожему интерес и отвел от мужика взгляд: патруль держал путь в парк имени Серго Орджоникидзе, там было большое скопление народа, а где много народу, там обязательно случаются различного рода правонарушения – напьются или подерутся. К тому же начальство распорядилось быть предельно вежливыми и соблюдать принципы социалистической законности. То есть служить на благо советских граждан.
Глава 2
Два ограбления на улице Баумана
Три часа утра не самое лучшее время для пробуждения, но куда деваться, если колотят в твою дверь чем ни попадя. Обычно Зинаида Степановна вставала в половине шестого, даже в шесть. А сейчас пришлось подниматься в три, искать завалявшиеся под кроватью стоптанные тапочки и, чертыхаясь про себя, идти открывать входную дверь, думая о том, кого это принесло в такую несусветную рань!
Зинаида Степановна подошла к порогу, за которым слышались громкие веселые голоса, никак не вязавшиеся ни с нынешней военной порой, ни с ранним утром.
– Кто там? – спросила она.
За дверью послышался веселый задорный смех, и голос соседки произнес:
– Вставай, Зина. Победа!
– Не может быть! – воскликнула Зинаида Степановна, хотя, конечно же, весть, что принесла соседка, была вполне ожидаемой.
– Может, Зина, может! Просыпайся, наконец!
– Сейчас, сейчас, – суетливыми дрожащими руками Зинаида Степановна отомкнула самостоятельно защелкивающийся английский замок – вещь в городских домах не частая, но только не в бывшем купеческом доме на улице Баумана, где проживали люди, имевшие в городе какое-то положение и достаток, – и широко открытыми глазами воззрилась на соседку: – Это правда?
– Да правда, правда, – заверила Зинаиду Степановну соседка. – По радио только что передали. Вот радость-то какая!
Еще через четверть часа гудел уже весь дом. Люди запросто заходили друг другу в квартиры, поздравляли с победой, плакали, смеялись.
Как только рассвело, все высыпали на улицу, где уже было полно народу. В одно из раскрытых окон недалеко от Дома печати кто-то выставил патефон и завел пластинку с джаз-оркестром Утесова. И начались танцы! Мужчин, конечно, было немного, так что женщины и девушки танцевали друг с другом.
Когда взошло солнце, из Дома печати раздалось сообщение Левитана о победе, а затем звуки патефона, крутящего одну за другой пластинки с танго и фокстротами, заглушили бравурные аккорды духового оркестра. И гуляние продолжилось. В танцах кружилась уже вся улица: танцевали старики и старушки; невообразимые па выделывали вездесущие ребятишки.
Чуть ли не касаясь крыш домов, пролетел самолет, сбросив тучу