Тайна Крепости Бомарсунд. Наталья Мериранта
это все сентиментальные предположения. Мариехамн основали много позже, чем погиб Анатолий.
Несколько лет назад на дачном чердаке Мария нашла коробку, полную старых, даже старинных писем. Витьеватый подчерк, незнакомые вензеля. Среди писем нашлась и фотография – молодой человек в военной форме с залихватскими усиками. Несмотря на них, он не походил на щеголя или повесу. Смелые глаза смотрели в камеру, рот упрямо сжат. На оборотной стороне подпись: «Анатолий. Март 1853 года». Маша знала из рассказов, что в тот месяц лейтенант Скворцов отправился служить на Аландские острова. Оттуда он уже не вернулся. В августе 1854 года его жене Анастасии пришло печальное известие – Анатолий погиб во время битвы за Бомарсунд.
Его жена, оставшись одна с ребенком на руках, не роптала на тяготы судьбы. Вырастила сына Федора. Несмотря на похоронку, она верила, что Анатолий жив, но не может вернуться. Спустя полгода после его смерти она получила по почте кулон. Этот кулон передавался в семье Скворцовых потом из поколения в поколение. Тот самый, который теперь носила Мария. Серебряный, из красного гранита. Вместе с кулоном Анастасии пришла записка, которая теперь также хранилась вместе с письмами.
Эта находка превратила сказку, которую Маша часто слышала перед сном, из семейной легенды – в настоящую историю. Вот письма, вот кулон, вот старые фотографии. Мария знала, что Анастасия никогда не теряла надежду на возвращение мужа. Ей сложно было поверить, что записка с кулоном, даже в условиях военного времени, не могла добираться почтой так долго. Нет, ее определенно отправил Анатолий. Он жив, он где-то недалеко, но что-то мешает ему вернуться к своей семье.
* * *
2 июля 1854 года
В штабе царило напряжение: пропали карты гарнизона, планы будущей застройки и письма из Петербурга. С утра Бодиско велел высечь дневального, который последним выходил из ставки. В обязанности его входило закрыть все двери после уборки. Бодиско подозревал, что служивый улизнул раньше положенного, а уборщицы не было ключей, чтобы закрыть замки.
Дневального высекли. Бумаги не нашлись. Яков Андреевич впал в отчаяние. Если карты и письма попали к врагу, значит, подмогу они не дождутся. Она должна прийти со стороны Кронштадта, а значит, подходы оттуда союзные войска могут заблокировать. По картам застройки можно легко вычислить, где в крепости брешь, слабое звено, туда и будут бить. Надо подготовиться.
Самое страшное же было другое. Если бумаги у врага, – их из штаба кто-то вынес. Значит, в его команде – враг, предатель.
– Толя, что делать? – жалостливо и по-стариковски произнес Бодиско и посмотрел на лейтенанта.
Из бравого коменданта за какой-то час он превратился в немощного, растеряного и немолодого уже человека. Скворцов молчал. Дело было плохо. Он понимал, что больше всего комендант опасается, что предатель, забравшийся в самое нутро, доложил союзникам все. Значит, у них больше нет преимущества. Они перед врагом как на ладони, никуда не спрятаться.
Анатолий хмурился.