Поэтический нарцисс. Регина Воробьёва
лгать доверчивому больше
С азартом старым не могу.
Святой отец
Учитесь сохранять лицо
Невозмутимым до черты,
Когда уходите с концом.
Ведь увядают, не заплакав, в саду прекрасные цветы.
Цветы – изящнейший пример,
Не надо затевать скандал.
Не существует в мире мер,
Которыми бы юный бог дух праведности измерял.
Он просто верит – есть масштаб.
Так верь и ты – настал конец,
Уйти, забыть, порвать – лишь так.
Потом заглянешь мельком в церковь, отпустит грех святой отец.
Сперва посмотрит свысока,
Потом простит, как на кресте.
Протянет руку – и рука
Блеснёт камнями в самой райской и самой светлой темноте.
Нельзя спасти пустой души,
А грязную отмыть легко.
«Святой отец, я согрешил!» –
Вы скажете, смотря в окошко: не так уж солнце высоко.
К любви склоняет запах роз,
Не к той, которой Бог учил,
И у ступеней ветер снёс
Всю пыль веков и даже раньше грехи красивым отпустил.
Я всегда за открытья, за страсть,
А за совесть пусть ратуют мрачно
Или те, по кому уже жизнь прошлась,
Или те, кто родился невзрачным.
Недорогое заведение
Не опускай подбородок – грязно внизу,
Смотри исключительно вверх, ища иллюзорный Эдем,
И в окрик собравшийся уличный звук
Не слушай, приятнее скрипка, для скрипки мир подлого нем.
Чудесную, райскую, тонкую – и фальшь
Отдаёт сладковатой брусникою на язык,
Мелодия льётся, а сверху – строфа и строфа,
Тщеславный скрипач к помехам нетрезвым привык.
Вдруг кто-то нашепчет за рюмкой: «Сегодня поэт
Сказал, что купил на торгах городской проспект».
«И правда, и правда, – нашепчет тихонько другой. –
Он утром гулял на проспекте под ручку с богатой вдовой».
Иллюзии
Неискреннее обожанье лучше,
Чем напрямую ненависть и злость.
Лукаво всё: рассветный алый лучик,
Ночная тишина, нежданный гость.
Лукаво всё: и ветреность, и клятвы,
И, если верим людям и вещам,
Возможность выжить остаётся вряд ли,
Как и возможность столькому прощать.
Яркая
Не прячься за её судьбой,
Она сбежит, забудет, бросит.
Как ветер, листья вихрем скосит,
Придёт, как дождь, как град, как осень,
И попрощается с тобой.
Ты, растерявшись, глядя вслед,
Попросишь хоть на миг остаться.
Ты скажешь ей: «Зачем скитаться?»
Но деловитый грохот станций
Ей близок через тени лет.
Она без бурей не жила,
Как ты, она любить не в силах,
Она забыться попросила,
Соткав узор, за час разбила,
Как будто даже не ждала.
Фатум
Я на всё оформляю отказ,
От другого цветок не приму.
Я