Плоды раздумья. Козьма Прутков
офицерам, подходя к руке,
Держать палец на темлячке.
Чтоб во время закуски господа юнкера
Не прятали осетров в кивера.
Наказать юнкеру Шмидту,
Чтоб быть ему чище о бриту.
Мне с адъютантом и с майором
Занимать владыку разговором.
Прочим в почтительном расстоянии
Опустить взор и хранить молчание.
Лишь только кончится обед,
Всем грянуть залпом: «Много лет!»
Перед отъездом, подходя к руке,
Опять держать палец на темлячке[41].
Есть ли на свете что-нибудь горше,
Как быть сотрудником при Корше?[42]
Не нам, господа, подражать Плинию,
Наше дело выравнивать линию.
Не нужны нам никакие фермы-модели,
Были бы сводни и бордели.
Для нас овцеводство и скотоводство —
Это, господа, наше производство[43].
Наш полковник, хотя не пьяница,
Но зато фабрится и румянится[44].
Ах, господа! Быть беде!
Г. полковник сидит на биде[45].
Гг. офицеры! Шилды-шивалды!
Пустимтесь вприсядку, поднявши фалды[46].
Что бы нам, господа, взять по хлысту,
Постегать прохожих на мосту?[47]
Тому удивляется вся Европа,
Какая у полковника обширная шляпа[48].
Будемте, господа, стоять по чину,
Пока адъютант выводит «Лучину»[49].
Все у меня одеты по форме.
Зачем мне заботиться о корме?[50]
Господа, откроемте подписку,
Поднесем полковнику глиняную миску[51].
Если продуемся, в карты играя,
Поедем на Волынь для обрусения края.
Или выпросим комиссию на Подоле
И останемся там как можно доле[52].
Начнем с того обрусение,
Что каждый себе выберет имение.
Действуя твердо и предвзято,
Можно добраться и до майората.
Хоть мы русское имя осрамим,
Зато послужим себе самим.
Те, кто помещиков польских душили,
Делали пробу in anima vili.
Когда совсем уж ограбим их,
Тогда доберемся и до своих.
Держаться партии народной
И современно и доходно.
Люблю за то меньшую братию,
Что ею колю аристократию.
Хорошо ловить рыбу, где ток воды