Спокойной ночи. Кассандра Тарасова
на пол.
Электрический привод визжал под своим коробом. Я смотрю на странную железную конструкцию. Вал и тросы, что крутятся и держат всё это – и противовес, и лифт. Всё чрево этой шахты у меня под ногами – глубокой четырехэтажной шахты, в которую можно упасть, в которой можно застрять и этой страшой коробке, откуда нет выхода – и тогда поминай, как звали. Я чувствую, какой здесь тонкий пол.
– Хорошо, несите инструмент, – отвечаю я и сажусь на кусок бетонного блока, лежащий в углу. Шаги затихают, и я остаюсь под крышей одна.
– Успокойся, Леона, успокойся, – говорю я самой себе, а успокоиться не могу. Ведь даже здесь, под крышей слышны крики из лифта. А там никого нет, или, по крайней мере, нам так кажется.
Здание отеля задрожало – лифт опять поехал вверх, я слышу, как дрожат стены шахты.
Этот страх, этот ужас у меня с детства – я тогда застряла в лифте, когда была на работе у отца. Восемь лет и тебя держат внутри четыре страшные стенки. Достали меня через десять минут – долгих и вечных, запомнившихся на всю жизнь.
Нет света, тебя никто не слышит, а трос сейчас оборвётся. Я знаю точно, и меня никто не переубедит. Я ненавижу лифты – лестницы куда уж лучше. Да, они безопасные. Они не хотят тебя похоронить в себе. Они – не клетка на тонкой верёвочке.
Бригадир возвращается, мы вскрываем короб на блоке с электрическим приводом.
Трос уже давно оборвался. А кабина снова поехала вверх и врезалась в потолок шахты.
Я купила отель с привидением в лифте.
***
Старый, потрёпанный всеми ветрами отель и участок земли, приобретённый мной не так давно практически за бесценок. Удобное место для отдыха – берег моря, зелёные поля, чуть вдалеке от шумных городов и небольшая деревенька рядом. Отреставрировать – и будет как новенький, ретро сейчас в моде. Отличное место для отеля и бизнеса – так и казалось до того момента, как сломанный лифт поехал на второй этаж. Первым это обнаружил бригадир, что давал оценку состоянию дома.
– Хозяйка Леона, приехать вам надо, – и я примчалась на следующее же утро.
Мимо моей машины пронёсся рекламный щит с объявлением о пропаже некоей Бетти Д. Листку уже лет пятьдесят, а то и больше. Почему он ещё здесь висит? Неважно, через пять минут я уже была у отеля. С моря дул холодный ветер, ходили тучи, наверное, будет сильный дождь.
Ковёр в приёмной истлел и покрылся плесенью, со стен со сползшими обоями из высохших рам на опустевший приморский отель смотрели танцовщицы кабаре и певички с томными глазами.
– Всё на слом, – сказала я и пошла к лифту.
Створчатые двери ржавой решеткой преграждали путь в затхлую шахту, их которой раздавался шум. Как только я подошла к двери, глухой удар раздался из запертой кабины, а потом я услышала женский крик. Тонкий голос звал на помощь, умолял открыть двери, а затем лифт резко поехал на второй этаж. Электричество в отеле отключили пятьдесят лет назад.
Я сказала прекратить любые работы и заняться лифтом. Двери его не открывались ни на