Есть что скрывать. Элизабет Джордж
полиции нуждалась в обвинениях, что они выделили для расследования недостаточно сил, потому что данный сотрудник был черным или женщиной – или то и другое вместе. Расизм, сексизм, мизогиния… Нельзя позволить даже намека на это во время расследования. Понимает ли это исполняющий обязанности старшего суперинтендента?
Прежде чем Линли успел поделиться своими соображениями, что к этому расследованию он относится точно так же, как к любому другому, Дикон извлек из своего портфеля два таблоида и передал Томасу для изучения. На первой странице каждой газеты была помещена статья о пропавшем ребенке. Девочку похитили у родителей несколько дней назад, был большой переполох; отец – барристер, мать – врач, а дочь в последний раз видели с двумя подростками на станции метро «Гантс-Хилл». Статьи сопровождались фотографиями и ссылками на следующие страницы. Линли знал о пропаже ребенка в первый же день, из публикации – не столь подробной – в утренней газете, которую он имел обыкновение читать. Томас не был уверен, что исчезновение девочки как-то связано со смертью Тео Бонтемпи, и спросил об этом.
Связи никакой, ответили ему, но как только таблоиды решат, что тема исчерпана, они набросятся на убийство Тео Бонтемпи, как крысы на мусорную яму, а когда они это сделают, пресс-служба должна быть уверена, что у старшего суперинтенданта Линли будет для них масса информации, причем такой, которая не оставляет сомнений, что служба столичной полиции использует все имеющиеся у нее ресурсы, чтобы привлечь к ответственности убийцу их коллеги, независимо от ее пола и расы.
– Кстати, о ресурсах… – Томас объяснил, что им, вероятно, потребуется больше сотрудников.
Дикон заверил, что он получит все что нужно. Хиллиер бросил на Дикона взгляд, в котором ярость смешивалась с удивлением. «Не в твоей власти распределять людей». Это причина ярости. «И кто ты, черт возьми такой, чтобы давать такие обещания?» А это удивление.
Линли ушел, оставив их разбираться друг с другом.
Мобильник зазвонил в тот момент, когда он отпирал дверь своего дома на Итон-Террас. Томас надеялся, что это Дейдра – вчера вечером они расстались не лучшим образом. Но это была Барбара Хейверс. Пока он открывал дверь и входил в дом, она скороговоркой выдала ему порцию информации:
– Бывший муж был с ней в ту ночь, когда ее ударили по голове, сэр. Как выяснилось, почти всю ночь. Утверждает, что она попросила его прийти, потому что хотела о чем-то поговорить.
– О чем?
– Неизвестно. По крайней мере, мне и ему. Он сказал, что она попросила его прийти для разговора, он согласился, и на этом все. Проверить несложно. Их мобильники все покажут.
– Гм… – Линли взял дневную почту. Чарли Дентон оставил ее на полукруглом столе из орехового дерева в прихожей, в старом контейнере «Таппервер», стоявшем на месте серебряного подноса. Очевидно, он забыл отнести их – дневную почту и контейнер – на кухню. – Что-то еще?
– Говорит, что развода хотела она, а не он. Говорит, что «любил ее слишком сильно» и она не смогла с этим