Достоевский / Dostoyevsky. Дон Нигро
МАРИЯ
ПОЛИНА
АННА
ФЕДОСЬЯ
ГРУШЕНЬКА/МАТЬ/КАРЕНИНА
Различные места в России и в других странах. Закругленные лестницы справа и слева от центральной платформы ведут к площадкам. От них прямые лестницы к сцене. Справа на авансцене письменный стол и стул. Деревянная мебель, фрагменты стен, на которые проецируются тексты книг. В глубине сцены, справа от центральной арки, кровать. В глубине сцены, слева от центральной арки, круглый деревянный стол и стулья. Слева на авансцене скамья. Разбитые и треснутые старые зеркала, включая большое овальное зеркало слева, практически пустая рама. Центральная арка-проход под платформой одновременно служит и тюремной камерой.
Актеры могут входить и выходить отовсюду: слева и справа на авансцену, по центральную арку, по задним лестницам на обе лестничные площадки и на платформу в глубине сцены. Часто персонажи могут оставаться на сцене в картинах, где непосредственно не участвуют, наблюдать или заниматься своими делами, если это имеет какое-то отношение к разыгрываемой на сцене картине. Это ненавязчивое постоянное перемещение персонажей на сцене – прямое указание на сумбур в его голове, так же, как и переход картин из одной в другую без малейших пауз. Движение пьесы – всегда ее неотъемлемая часть.
Действие первое
1. Черт съел Луну
2. Семнадцать деревьев во дворе
3. Бездна
4. Мертвый дом
5. Анна
6. Ваша жена такая красивая
7. Любой может быть кем угодно
8. Столовые ложки
9. Бессмысленная похоть
10. Случилось что-то ужасное
11. Никто не может быть достаточно хорош
12. Тургенев смеется
13. Красота – это кошмар
14. Опасная личность
15. Любовь – это болезнь
16. Человек, грезящий, что он писатель
17. Не стойте, вытаращившись на меня
Действие второе
18. Толстой
19. Страждущий
20. Фатальная брачная ночь
21. Мы наказываем людей, которые нас любят
22. Полина, которая не была такой ужасной
23. Злоупотребление доверием
24. Ты чуть опоздал
25. Колесо рулетки
26. Особо отвратительное насекомое
27. Все предают всех
28. Отчаявшийся человек
29. Невозможная личность
30. Яд
31. Красное. У нас красное
32. Константинополь или никто так себя не ведет
«По азарту, с каким ты отвергаешь меня, – засмеялся джентльмен, – я убеждаюсь, что ты все-таки в меня веришь».
Действие первое
Картина 1
Черт съел Луну
(В темноте слышны завывания ветра и голоса в казино. Загорается тусклый свет, и мы видит тень гигантского вращающегося колеса рулетки, слышим шуршание, с которым оно вращается, стук маленького шарика по лункам при вращении колеса и доносящаяся издалека мелодия «Ах, мой милый Августин/ Ach, Du Lieber Augustin», которую наигрывают на оркестрионе. Мы также видим МАРИЮ, лежащую на кровати, СТАРИКА КАРАМАЗОВА, выглядывающего из овального зеркала, АННУ и ПОЛИНУ, сидящих на ступенях справа и слева, и ДОСТОЕВСКОГО, который пишет за столом).
ДОСТОЕВСКИЙ. Аккурат перед тем, как со мной такое случается, совершенно внезапно, посреди душевной темноты и отчаяния, мой мозг словно вспыхивает… (Громко чиркает спичка, трещит огонь, тени невидимых языков пламени бегут по сцене). И мгновенно мои жизненные силы прирастают многократно. (В свете невидимых языков пламени мы различаем слова или фрагменты слов, кириллицей, как он пишет, сидя за столом, появляющиеся в разных частях сцены, словно мы видим проекции написанного им). Мои чувства обостряются до невозможности. (Рулетка вращается, как карусель, все громче играет оркестрион, и мы видим тени карусельных лошадок, кружащихся по сцене, теперь где-то шарманка играет другую версию мелодии «Ах, мой милый Августин», в разнобой с первой). Перед глазами сверкают молнии. Мои сердце и разум заливает слепящий свет. (Яркий луч перемещается по сцене, падает на ПУШКИНА и ГОГОЛЯ, сидящих в тюремной камере, под аркой). Тревоги и сомнения исчезают, меня наполняет всепобеждающее чувство радости и надежды и взвешенное осознание глубочайшей сущности вещей. (Начинает звучать третья версия мелодии «Ах, мой милый Августин», которую наигрывают на старом, расстроенном пианино, в разнобой с первыми двумя). И я понимаю, что разум – это болезнь, как и романтическая любовь.
МАРИЯ. Я люблю тебя. Но я также люблю и его. Нет, вообще-то, не люблю. Не знаю, почему я это сказала.
ДОСТОЕВСКИЙ. Но возможно ли, что