Домой? Да никогда!. Радомира Берсень
разбойники отскочили подальше от меня, зарывшись в кусты.
– А может ничо и не заработаем, – философски сказал Нахрап, – ща она как сиганет в колодец и курдык.
Ноги онемели, затем по ним потянуло щекотливыми мурашками, будто я умудрилась их отсидеть. Дымка сгущалась вокруг меня, она стояла над колодцами шапкой, будто там, внизу, разгорелся пожар. Вот и все. Тут-то я и помру, в чужом мире, никому не нужная, неизвестная и безымянная. Холодная серая мгла коснулась моей груди, обволокла руки, поднялась к лицу. От неожиданности я сделала глубокий вдох и в голове затуманилось, зрение вдруг расфокусировалось, меня замутило. Но сигать в колодец мне не хотелось, как и умирать любым другим способом. Неожиданно что-то защекотало мне уши и я услышала тихий, вкрадчивый голос:
– Это хорошо, что ты пришла. Если бы ты не вздумала просить у нас себе новое имя и новую судьбу, мы бы утянули тебя к себе, в Подземье. Но перед просьбой устоять мы не можем. И как мы боги Подземья, то и ты отныне наша нареченная питомица, а имя тебе будет – Мора́йя. И теперь везде, где будешь ты, будем и мы. Ты вернешь нам власть и могущество. Иди! И не забывай, что отныне твоя судьба восстановить на земле власть Темных Богов! Потому что теперь ты наша жрица.
Ооопс, вот это я встряла!
– А что делать-то надо! – Пискнула я, в груди было очень холодно и колко, будто я наглоталась острых льдин. – Отпустите меня, пожалуйста! Я … я никому не скажу!
Негромкий смех был мне ответом. Лес вокруг зашелестел, будто вместе с Темными Богами смеялось каждое дерево и каждый кустик.
– Мы дадим тебе знать, что нужно делать, – ответил мне голос, – отныне дух наш – всегда с тобой.
Марево начало сгущаться. Оно стянулось вокруг меня тугим упругим покровом, стиснувшим грудь так, что стало трудно дышать. Я распахнула рот и попыталась сделать вдох, краем глаза увидев, что марево входит в меня. А затем все вокруг окуталось тьмой и я потеряла сознание.
Придя в себя, я обнаружила, что вокруг снова царит солнечный свет, процеженный сквозь колышущийся ажур листвы. Я лежала на траве, а надо мной хмурились две жуткие рожи.
– Не надыть с ней связываться, Кинжал, – немедленно забухтела одна рожа, опознанная мною как любитель коз, – выбросим ее в лес, да и все. Звери ее докончат, нам с того никакого вреда не будет. Эти темные – да сохранит нас свет! – столько лет уже не появлялись, а тут – на, вылезли.
– Погодь, Нахрап, девчонка-то непростая, – озабоченно ответила ему рожа со шрамом на щеке, – а ну как нам выгода с того какая-нибудь светит? Эй, ты живая тут? – Обратился он ко мне. – Смотри-ко, зенками водит, сталбыть живая.
– Бросим ее в колодец, – продолжал настаивать Нахрап, – опасное это дело. Мы с таким никогда не связывались. Понимаю еще – телегу там остановить или прохожего ограбить. Но связываться с духами куда как опасно! Особенно, если это духи проклятых богов. Чем они тебе полезны-то могут быть?
– Да всяким, – туманно ответил Кинжал, – не зря ж тут храм когда-то был. А может там и сокровища какие есть?
– Мы