Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем. И. А. Фаргиев
практике норм уголовного закона, в которых отражены признаки, характеризующие личность потерпевшего, его поведение (правомерное, неправомерное, согласие потерпевшего), состояние потерпевшего, его взаимоотношения с виновным, вред, причиненный потерпевшему.
Анализируя взаимоотношения между виновным и потерпевшим, а также вред, причиненный последнему, по делу в отношении рядового Столярека, Кассационный департамент в решении от 19 февраля 1896 г. указал, что для признания содеянного преступлением против военной службы, которое подсудно военному суду, не имеет значения, является потерпевший, которому нанесена рана или иное повреждение здоровья, военнослужащим либо иным лицом[74]. По делу бывшего учетчика Изюмского мещанского общества Решетнякова в решении от 30 января 1889 г. Кассационный департамент подчеркнул, что суду необходимо тщательно выяснить способ воздействия на волю потерпевшего при вымогательстве взятки. Противоправные действия виновного должны выражаться в «воздействии на волю вымогаемого, которое, по своему характеру и сопровождающим его обстоятельствам, могло принудить вымогаемого к выдаче имущества из опасения страха за свое личное или имущественное благосостояние»[75].
Исследователь уголовного права XIX в. А. фон Резон, анализируя кассационную практику за 1872–1873 гг. по вопросам уголовного права, отмечает, что в судебной практике часто допускаются ошибки по делам, уголовное преследование по которым осуществляется не иначе как «по жалобе потерпевшего или лица, имевшего от него законное на то уполномочие»[76]. Кроме того, ученый на основе судебных решений показывает, что в правоприменительной деятельности получают неоднозначную оценку вопросы оскорбления потерпевшего «чиновника при исполнении им служебных обязанностей»[77], убийства новорожденного ребенка, а также случаи «произвольного оставления кого-либо в опасном месте»[78].
Аналогичные примеры учета обстоятельств, относящихся к характеристике потерпевшего от преступления, наблюдаются в судебной практике XIX в. и в других государствах.
Например, в обобщении правоприменительной деятельности судов Франции по рассмотрению уголовных дел за 1857 год особое внимание обращается на два вида преступлений, в которых уголовно-правовое значение имеет возраст потерпевшего и его состояние. Это те преступления, «при совершении которых употреблены во зло слабость и невинность жертв преступления, а именно: детоубийство и посягательство на честь несовершеннолетних»[79]. Характер отдельных деяний, совершенных против малолетних и несовершеннолетних потерпевших, иллюстрирует следующий пример из судебной практики: «Цель преступления странна, неслыханна и почти невероятна, именно предумышленное убийство малолетнего ребенка человеком, который слышал, что, поставив ночью свечу в череп умерщвленного ребенка, можно сделаться невидимым и совершать тогда всякого рода воровство безнаказанно»[80].
Для формирования учения
См.: Полный Свод решений Общего Собрания Первого и Кассационных департаментов Правительствующего Сената за 1886–1896 гг., с подробным предметным алфавитным и постатейным указателями / Сост. Кандидат права Л. М. Ротенберг. Екатеринослав, 1909. С. 719.
Там же. С.187.
Там же. С. 154.
Там же. С. 155–156.
Обозрение деятельности уголовных судов Франции за 1857 год // Журнал гражданского и уголовного права. 1859. № 10. С. 28.
Там же. С. 39.