На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения. Сергей Юрьевич Катканов
может быть и связанную, если эта возможность исходит от Него? Предположим, я сделал такое предположение. Надо ли меня на этом основании объявлять еретиком?
"Кому Церковь не Мать, тому и Бог не Отец". Я в этом твердо уверен. Я не сойду с этой точки зрения, потому что это было бы для меня полным мировоззренческим крахом. Но у меня возникают вопросы, связанные с радиусом действия этого утверждения. Оно явно в первую очередь касается еретиков и раскольников, которые покинули Церковь. Если в Церкви человек родился для духовной жизни, а потом покинул свою Мать, то неужели он думает, что Бог остался ему Отцом? Но если человек родился в Аравийской пустыне, ни когда не знал Церкви, но всегда искренне стремился к Богу, вам не кажется, что это другая история? Он ведь не враждует на Церковь, не предает ее, не отрицает. Он просто ее не знает. Ислам не учит любви, он учит покорности, а в сердце этого аравийца живет любовь. Разве это в нем не от Бога? Иной мусульманин почему-то чувствует и дышит, как христианин, явно научившись этому не у ислама. Он не принадлежит Церкви, но рискнете ли вы однозначно утверждать, что в его сердце нет Бога?
Меня пугают эти мои мысли. Не поддаюсь ли я соблазнам ложного гуманизма, пытался быть добрее Бога? Из этого соблазна выросло много ересей. Одни отрицают Ветхий Завет – на их вкус это слишком жестокая книжка, а Бог, дескать, не может быть таким жестоким. Другие говорят, что адские муки обязательно прекратятся, потому что иное противоречило бы милосердию. Третьи вообще считают, что ад – это такая метафора, а на самом деле после смерти всем будет хорошо. Нет, я не любитель распускать розовые слюни, я не берусь рассуждать о милосердии Божием, и уж тем более не склонен создавать какие-то свои теории. Но ограниченные, высокомерные фанатики, твердо уверенные в том, что ни кто кроме них спастись не может, это тоже не моя кампания.
Итак, спасутся ли иноверцы? Да откуда же я знаю?
Хорошие люди без Бога?
Вот живет человек без Бога. Не враждует на Бога, нет, и к верующим относится уважительно, но сам и мысли не допускает, что Бог может существовать. Он вообще добрый человек, всем старается помочь и удружить и ни каких больших грехов не совершает даже без угрозы адских мук. Но по-нашему получается, что он будет гореть в аду.
Среди своих знакомых я мог бы назвать несколько таких людей. Я всегда знал, что любой из них по-человечески лучше меня. Мне требуется усилие для того, чтобы не злиться, не осуждать других людей, чтобы придти кому-то на помощь, и ох как не часто эти усилия приводят к надлежащим результатам. А они и без усилий гораздо добрее меня. Я всегда был довольно жесток, оправдывая себя тем, что этого требуют честность и справедливость. А они и честны, и справедливы, и жестокости в них нет.
Но я – с Богом, а они – без Бога. Они совершили свой вполне сознательный выбор – жить без Бога. Значит, я имею надежду на спасение души, а они такой надежды не имеют. Я еще может быть и попаду в Царство Небесное, а им гореть в аду со