Ласточкина горка. Ольга Артемова
кокетка малолетняя! Ладно, поиграем!
– Фиалка. Я буду тебя так звать. Нравится?
– Хорошо, – согласно кивнула она. – Зови. Мне нравится.
Я отвлекая на минуту, складывая медикаменты в аптечку. а когда опять взглянул в сторону девочки, ее просто не было.
– Фиалка! Фиалка! – позвал я.
Лес отозвался лишь криком сойки.
– Ну, выздоравливай, дружок! – Я легонько похлопал косулю по боку и крикнул в лес: – Завтра приду-у!
…Утром меня даже не разбудили. Когда я вылез из палатки, в нашем становище было тихо. Видно, вся компания уплыла на рыбалку.
Я согрел чайник, перебрал и почистил грибы. Вчера ими никто не занимался. Нажарил с белыми огромную сковороду картохи для себя и ребят. Оставшиеся грибы порезал и нанизал на длинные нити. По такой жаре они должны были высохнуть за сутки-полтора.
Витька и его друзей все еще не было. Я взял свою аптечку и отправился на осмотр косули. Она выглядела гораздо лучше, чем вчера. Позволила мне осмотреть рану. Та выглядела просто великолепно. Покраснение и припухлость спали. Я положил на рану мазь, снова закрыл её повязкой и сделал укол антибиотика.
Пока убирал аптечку в рюкзак, косуля попыталась встать, и это у нее получилось.
Покачиваясь, она сделала несколько шагов, сходила по малой нужде и, пройдя еще немного, стала осторожно щипать траву.
– Да ты молодчина! – рассмеялся я. – Вот Фиалка обрадуется!
Я посидел немного, но вчерашняя девушка не появилась. В конце концов, с чего это я взял, что она снова придет?
Косуля продолжала кормиться. Ну что ж, если дело так пойдет и дальше, завтра я могу ее уже не застать на этом месте.
Я вернулся в наш лагерь. На берегу сушилась лодка. А Егор и Андрей чистили крупную рыбу: щук и сомов.
– Ого! – присвистнул я.– Вот это улов! На что поймали?
Пацаны переглянулись и заржали:
– Про электроудочки слыхал? На них и взяли. Завтра еще разок сплаваем. Местечко хорошее нашли.
– Да вы че, охренели, что ли? После вас вся река мертвая будет. Рыбу и лягушек убьете, а птицы сами отсюда улетят.
– Слышь, ты, моралист. Рот закрой. – Егор поднялся и поиграл мускулами.
Витька встал между нами:
– Хорош, Серега, не убудет от речки. Никому дела до неё нет. Да тут и не живет никто.
Егор взглянул исподлобья и снова принялся потрошить щуку, а я плюнул и ушел рисовать на крутой берег. Меня тошнило от этой компании.
Вначале водил карандашом бездумно, но уже через несколько минут понял, что рисую мою лесную незнакомку, Фиалку. И теперь уже целенаправленно прорисовывал ее черты: большие глаза, маленький носик, пухлые губки. Толстая коса лежала у девочки (или всё же девушки?) на плече. Я закончил портрет и сам залюбовался: получилось очень похоже.
Сзади подошел Витек:
– Ух ты! Кто это? Твоя девушка?
– Да нет, – отмахнулся я, – на днях в лесу встретил, когда за грибами ходил.
– Да откуда такое диво в лесу? Здесь верст на 70 ни одного села, да и в том, через которое проезжали, одни старики остались.
Я