Метафизика возникновения новизны. Иван Андреянович Филатов
и мыслями. Для него данное ощущение оставалось всего лишь «голым» ощущением. Но вот, будучи уже взрослым, набравшимся жизненного опыта и повзрослевшим в интеллектуальном отношении, он уже испытывает от того же самого ощущения целую гамму воспоминаний, чувств и мыслей.
Ощущения – это струны нашей души и будут ли они «дребезжать», пассивно отражая воздействие, оказываемое на них со всех сторон, или они будут издавать приятные слуху мелодии, это зависит от того, как они взаимосвязаны – и взаимосвязаны ли – с нашим интеллектом и жизненным опытом. Только эта взаимосвязь способна трансформировать ощущение в чувство.
Умиротворенность нашей души, положим, после просмотра спектакля или чтения книги – это не результат разрядки наших чувств, а следствие возникновения новых чувств и мыслей, навеянных игрой актеров или повествованием писателя. И эти новые чувства и мысли дают нам новое понимание какого-либо не безразличного нам вопроса или новый взгляд на некий кусочек действительности. Так что катарсис достигается не разрядкой чувств, а нагружением нашей души и нашего интеллекта новыми чувствами и мыслями.
2.4. Интеллектуальная форма новизны
Для начала зададимся самым простым и достаточна очевидным вопросом: почему, постигая нечто новое для нашего интеллекта в процессе обучения, мы не испытываем наслаждение, а вот – судя по известной нам многочисленной литературе и исходя из собственного опыта мышления – открывая новизну, которой раньше не было (идеи, открытия, изобретения), мы это наслаждение испытываем? Значит существует какая-то принципиальная разница между этими двумя видами новизны. Попытаемся ее понять.
На первый взгляд, кажется, что и там и там мы стремимся к новому, и там и там исходным пунктом нашего стремления является нежелание пребывать в болоте обыденного и привычного. Но разница в том, что в первом случае мы постигаем суррогаты новизны, потому что взыскуемая нами новизна уже находится в окружающем нас мире в готовом к «употреблению» виде, в то время как во втором случае мы ищем новизну «в самом себе», что является уже гарантией ее уникальности, объективности и истинности. Вот уж воистину есть новизна, а есть Новизна. Для усвоения первой необходимо всего лишь понимание преподнесенного (преподанного) нам «старого» знания, для открытия второй – наше собственное погружение в неизведанную ни нами самими, ни кем-либо другим глубину.
А теперь для того чтобы нам проще было понять, что из себя представляет интеллектуальная новизна сама по себе, рассмотрим как сам феномен удивления, так и то, каким образом он связан с интеллектуальной новизной. Как известно, классики древнегреческой мысли – Платон и Аристотель – уловили, что
«… изумление. Оно и есть начало философии…»25.
и что
«…и прежде и теперь удивление побуждает людей философствовать…»26.
Но что же все-таки вызывало удивление греков, соприкосновение