Манагер Антон. Павел Михайлович Бобков
впервые увиденная кровь, и свежего, как воздух утреннего леса. Ненавидя музеи, куда в школьные годы был возим с классом немало, он таращился на девушку как на главный и лелеемый годами ожидания шедевр. Божья награда и судьбы отрада.
А еще Антону захотелось быть богатым. По-настоящему богатым человеком. Ухватить секунду ее жизни пусть и банальным, но «самым дорогим шампанским на тот столик», познакомиться и потом старательно поражать щедростью подарков. Преподносить, придумывая новые. Ничего не жалко для нее. Ничего!
Но пока он мог заплатить лишь за Турцию. Раз в год. И за билет в клуб, кино или ресторан по выходным. Ресторанчик. Но эта девушка Другая – ей гармоничней парень круче. И не парень, а мужчина. Хотя бы деньгами мужчина. Крутыш Крутышич. Не мнимый, катающийся на истерично сторгованной и взятой в кредит «трешке» BMW – мечте собравшихся в премиальность, а владелец статусных Porsche Cayenne или Mercedes GL. И не в базе, а в топовых «бабки есть» комплектациях. Наверное, такой мужик ей и пара. А не манагер обыкновенный.
Антон вздохнул. Откуда она здесь? Приятное место, но она слишком космическая для таких простых кофеен. Слишком сияющая.
Мужчину, сидевшего рядом с ней, Антон не замечал. Спина как спина, в теплой клетчатой рубашке. Бубнил что-то, лениво дополняя взмахами тяжелых жилистых рук. Долго. Она поддерживала его рассказ, слегка улыбаясь глазами. Какой же неземной у нее взгляд! Лучистый и родной.
Антон заметил официантку, когда она уже стояла со счетом:
– Мужчина, дополнительно заказывать будете?
– Что?
– Расплатитесь картой или наличными? У нас нельзя сидеть просто так. Второй раз подхожу.
Сегодня не раздумывал, сколько оставить на чаевые, был щедр и, выскочив из кафе, сразу глубоко втянул сырой и холодный воздух приближающейся ночи.
Шел к машине, не глядя под ноги, с задранной вверх головой. Проваливался в снежную жижу, выбирался, потом снова проваливался. Наталкивался на редкие на парковке автомобили, два раза чуть не упал, но не мог отвести взгляда от звездного неба, мерцающего сквозь яростно гонимые ветром облака. Разум отключился, забыв причину радости, но душа была счастлива.
Заведя машину, свою пока самую крупную в жизни покупку, покурил, пока она прогревалась. Сел и, не зная, какая музыка была бы созвучной танцующему сердцу, остался в тишине, не став эквилибрировать радиостанциями. Поехал домой. Медленно. Никогда не приходилось так бережно плестись по пустой дороге.
Лучший вечер в его жизни.
Глава 3
Сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой…
Когда душевное наслаждение начало испаряться, позвонила Машка и окончательно его приземлила.
– За-а-ай! Приве-е-ет! – ей всегда казалось, что тянуть слова – женственно и сексуально, давно обесцененное «зая» тоже любила. – Как ты? Как твои дела, а-а-а?
– Привет. Домой еду. Ты как?
– Я хорошо-о-о. Вот покушала. Мама в гостях.