Бизнес в удовольствие. Лилия Горленко
помощник архангела Михаэля. Он командует пятьюдесятью мириадами ангелов. Его грубое лицо покрыто шрамами, но его красоту не скрыть этими недостатками. Он получил множество ранений во время двух Небесных войн. Я не очень хотела бы общаться с ним. Но Нерон с радостью продаст свою дочь любому ангелу. Мой отец умер, а мать оставила нас в беде. Но, по крайней мере, они нас не продали. И я благодарна им за это.
– Я уверен, она станет одной из кандидаток на испытание, – самодовольно добавляет он.
Я замерла от ужаса. Почему меня вообще это удивляет? Фелиция была моей ровесницей. Мы с ней родились в одном месяце, и ни одна богатая семья города не упустит шанс предложить свою дочь в качестве кандидатки на испытание. Несмотря на то что девушки умирают на этих испытаниях или сдаются уже в первом раунде. Семьи надеются на то, что с дочерью-ключом они смогут обеспечить себе место в раю. Я едва не рассмеялась от глупости и наивности Нерона.
– Что с моими деньгами? – спросила я вместо этого более настойчиво. Я не смела смотреть на Алессио. Мне было уже все равно. Он будет ругать меня за то, что я такая упрямая и отчаянная. Но я не могу смириться с этим. Тем более когда мои права нарушает человек. Все-таки то, что делают ангелы, – это совсем другое дело.
– Ты мне должен.
Условия боев расписаны достаточно точно. Тысяча лир за бой, три тысячи за два боя в день и пять тысяч, если человек сражается с ангелом без щита и уходит с арены живым. Правда, таких безумцев я пока не встречала. Когда ты мертв, пять тысяч лир – небольшая помощь.
– Исчезни, девочка, если твоя жизнь тебе дорога. – Лицо Нерона становится суровым. Ему не нравится испытывать стыд перед мужчинами, которые стоят вокруг нас. Я опять перегнула палку. Снова.
Только я собралась уходить, как вдруг рядом с нами возникает чья-то тень. Я замечаю ее краем глаза. Кроме того, все люди в радиусе десяти метров торопятся к выходу из атриума. Вдруг мужчинам становится плевать на то, получат они свою зарплату или нет. Через пару секунд мы с Алессио, Нероном и его телохранителем остаемся наедине с тенью. Мне становится холодно, потому что я понимаю, кто оказался рядом со мной. Алессио подходит ближе. Он никогда не оставит меня одну, хотя я миллион раз говорила ему о том, что он не должен подвергать себя опасности из-за меня. Он так же не слушается меня, как и я его. При этом он и оружия в руках не удержит. Этот парень – настоящий пацифист. Его главное оружие – пластырь, игла и нить. Я уже и не помню, сколько раз он меня зашивал.
– Нерон де Лука, – говорит тихий, опасно мягкий голос. – Какие-то проблемы?
Мужчина бледнеет в мгновение ока. Его зрачки расширяются, и я не виню его, ведь мои ноги дрожат, будто превращаясь в овсянку, которую я ела сегодня на завтрак.
Но то, что я делаю дальше, кажется еще более неразумным действием, чем разговор с Нероном де Лукой. Судя по всему, инстинкт самосохранения сегодня у меня отсутствует. Я поворачиваюсь к говорящему. Сначала я вижу только тень, а затем – худую, но коренастую фигуру, окруженную темной аурой. Мой взгляд падает на серебристые глаза.