Тайнопись плоти. Дженет Уинтерсон
Проблема в том, что к моим услугам лишь малолитражка, принадлежащая моей подруге.
Мы жуем спагетти. В голове – одна мысль: пока ее имя не произнесено, со мной все будет в порядке. Затеяв эту игру, я сверяюсь с циферблатом часов: сколько мне уже удалось продержаться. Циферблат корчит скептическую мину. Что со мной творится? Я как двоечник перед экзаменационным листком с вопросами, а ответы заведомо неизвестны. Хоть бы часы быстрее шли! Хоть бы поскорее отсюда уйти! В девять я сообщаю Жаклин, что умираю от усталости. Она гладит меня по руке, но я ничего не чувствую. Позже, когда мы уже лежим бок о бок в своих пижамах, я плотно сжимаю губы, а мои щеки, наверное, раздулись, как у хомячка, потому что во рту у меня – лишь имя «Луиза».
Не надо объяснять вам, куда я направляюсь на следующий день.
В ту ночь мне приснился мрачный сон про одну мою бывшую подружку, которая всерьез увлеклась папье-маше. Началось как хобби, и кто стал бы возражать против небольших ведерок с водой и мукой да мотков тонкой проволоки? У меня широкие взгляды, и я за свободу самовыражения. И вот подхожу я в один прекрасный день к ее дому и вижу, как из щели почтового ящика, как раз на уровне промежности высовывается здоровая желто-зеленая змеиная голова. Нет, не настоящая, конечно, но очень натуральная, с красным язычком и зубами из серебряной фольги. Я медлю в нерешительности, прежде чем нажать на звонок: дотянуться до звонка можно, только прижавшись к голове змеюки очень личной частью моего тела. В голове у меня происходит следующий диалог:
Мне: Не валяй дурака! Это просто шутка.
Я: Что значит шутка? Жуть какая!
Мне: Но ведь зубы не настоящие.
Я: Чтобы сделать больно, не обязательны настоящие зубы.
Мне: Что она подумает о тебе, если ты так и будешь топтаться на пороге весь вечер?
Я: Интересно, что она вообще обо мне думает? Что она за девчонка, если ей нравится воображать змею у моих гениталий?
Мне: Девчонка, любящая пошутить.
Я: Ха-ха.
Тут дверь распахивается, и на пороге возникает Эми. На ней кафтан, а на шее болтаются длинные бусы.
– Не обижайся, – заявляет она. – Это для почтальона. Он меня уже достал.
– Сомневаюсь, что его отпугнет змея, – отвечаю я. – Ведь это просто игрушка. Меня, например, она совсем не испугала.
– Тебе нечего пугаться, – повторяет она. – У нее в челюстях всего лишь мышеловка.
Эми куда-то испаряется, а я топчусь на ступеньках, сжимая в руке бутылку «Божоле Нуво». Эми возвращается с пучком зеленого лука и сует его в змеиную пасть. Раздается чудовищный хруст, и нижняя часть пучка падает на половик.
– Захвати его с собой, – говорит она. – Потом съедим.
Я просыпаюсь в холодном поту. Жаклин мирно посапывает у меня под боком, тоненький лучик света просачивается сквозь старые занавески. Закутавшись в халат, я выхожу в сад – мне хочется ощутить под босыми ногами влажную землю. Воздух чистый, с привкусом дневного тепла, небо расчерчено розовыми царапинами. Приятно сознавать, что лишь я дышу воздухом