Мой личный Страж. Часть 2. Мотя Губина
не значит, что при случае я сдамся без боя, это просто значит, что я рискую потерять Алисию. Поэтому я всеми силами выбирал самые безлюдные.. Безлошадные.. Безкентаврные места. Пока я не узнаю их отношения к принцессе соседней страны, я не буду им доверять.
И вот теперь она смотрела на меня своими пронзительными, не по годам серьёзными глазами, и в них я видел укор. И я был с ней согласен.
Веду себя, как последняя скотина. Тут, совсем рядом кто-то страдает, а я не двигаюсь с места и девушку не пускаю.
Но если отпущу, то рискую ею самой.
Я бы наверное запер её в доме и закрыл все окна и двери, чтобы не проникали звуки с улицы, но видел – Алисия уже всё решила для себя.
– Отпусти. Отпусти. Я пойду туда.
В глазах непоколебимая решимость. Она готова пожертвовать собой ради тех, кого совсем не знает, ради тех, кто может стать её врагом.
Потому что она – настоящий врач. Кажется я понял, почему именно у неё открылись целительские способности. Это не профессия – это призвание всей жизни.
И я отступил. Я никогда не смогу заставить еë пожертвовать пациентом ради своей безопасности. Потому что это еë сломает, и она этого не простит. Себе. Не мне, я это знал. Как раз меня она поймёт, а вот себя не простит.
Поэтому я взял её такую маленькую ладошку, и кивнул своей женщине с титановым стержнем.
– Ни на шаг от меня не отставай.
В эту секунду я решил, что она – моя женщина. Теперь уже навсегда. Не взирая на разницу миров, менталитета, жизней. Я уже намного раньше влюбился всём своим существом в Алисию, но думал, что смогу отпустить, забыть, когда помогу ей, если она захочет, если мне не будет места в её мире рядом с ней. А теперь решил, что не отпущу. Не отпущу и не оставлю. Ни сейчас, ни потом. Прогонит – буду стоять под её окнами и петь серенады, пока не сдастся.
А сейчас думаю, что с кентаврами справлюсь. Если в них нет магии, у меня есть шансы. Насколько я знаю – у лошадей колени достаточно уязвимы, может и эти четвероногие не исключение. В крайнем случае воспользуюсь пистолетом. Хотя применение его на гражданских – против моих принципов.
А Алисия поможет.
Я прекрасно знал, что она будет и дальше делать что-то вопреки моим решениям, как сейчас. Я не смогу изменить её. И не хочу.
А значит – помогу.
Даже если это будет последнее, что сделаю.
Алисия.
На препинания с Кириллом ушло максимум несколько секунд, но я знала цену времени.
Мы вылетели за калитку, а затем и на тракт, и понеслись к группе кентавров, стоящих прямо посреди дороги.
Беглым взглядом оценила ситуацию.
Кроме местного населения, опознанного по домашней, у многих ещё ночной одеждой, тут была группа мужчин, насквозь пропитанных пылью и кровью.
Я насчитала около десяти рослых фигур, и все они были изранены и изрезаны. Сочилась темно-алая кровь, окрашивая пыльную дорогу в грязно-багровый цвет.
Бегло оценила состояния каждого. У большинства открытые раны, но кровотечение не артериальное – они подождут.
Так,