Избранные труды. В. Т. Томин
а позже – С. А. Голунский[32].
Действительно, борьба с преступностью является, в конечном счете, задачей всех государственных органов, участвующих в процессе, в том числе суда. Марксист не может согласиться, например, с И. В. Михайловским, призывавшим не вмешивать суд в «страстную, напряженную» борьбу с преступностью[33]. И тем не менее, если речь идет о выявлении цели именно уголовного процесса со всеми присущими ему особенностями, указанной формулой ограничиваться нельзя. Известно, что борьба с преступностью ведется не только уголовно-процессуальными средствами. Пресечение и предупреждение преступлений осуществляется и посредством применения административно-правовых норм; перевоспитание правонарушителей, приговоренных к лишению свободы (а это тоже мера борьбы с правонарушениями), регламентируется нормами исправительно-трудового права. Наконец, в борьбе с преступностью широко используются обычные (неправовые) воспитательные меры.
Не раскрывают специфики уголовного процесса и суждения, – на первый взгляд, диаметрально противоположные, а по сути своей сходные, – которые высказывали А. С. Тагер и М. С. Строгович. Согласно первому уголовный процесс преследует множество целей, второму – не имеет собственной цели[34].
Однако. М. С. Строгович выдвигал и иной тезис. Целью уголовного процесса, писал он, является установление материальной истины по делу[35].
Познание явлений объективной реальности, на основе которого органы предварительного расследования, прокурор и суд принимают решение о движении и разрешении дела, должно быть истинным. Это утверждение, разумеется, правильно. Вместе с тем нахождение истины, даже если понимать ее содержание максимально широко, т. е. включать в него не только факты или их юридическую квалификацию, но и количественную и качественную характеристики наказания[36], все же не завершает процесса. Необходимо еще сформулировать решение по делу и претворить его в жизнь. Представляется целесообразным поэтому признать установление истины принципом советского уголовного процесса, который должен быть положен в основу решения по делу[37].
О материальной истине как цели процесса писал позднее и М. С. Строгович[38]. Он сформулировал следующее развернутое определение рассматриваемого нами понятия: «Целью советского уголовного процесса является обнаружение истины по уголовному делу, установление виновности и справедливое наказание лица, совершившего преступление, ограждение от неосновательного обвинения невиновного лица и оказание воспитательного воздействия на граждан»[39].
Оценивая данную формулу, необходимо отметить прежде всего нецелесообразность включения в понятие цели процесса указания на «ограждение от неосновательного обвинения невиновного лица». Мы присоединяемся к мнению
См.: Советский уголовный процесс. – М., 1953. – С. 7.
См.:
См.:
См.:
См., например:
См.:
См.:
Там же. – С. 24.