Избранные труды. Том I. З. З. Зинатуллин
рассматриваться и вопросы, касающиеся решений судов по гражданскому иску в уголовном деле.
Взыскание причиненного преступлением материального ущерба в советском уголовном процессе может быть произведено и по инициативе самого суда (и. 4 ст. 29 УПК РСФСР). Установление такой возможности является ярким примером реализации ленинских указаний о том, что советское государство должно вмешиваться в гражданско-правовые отношения и всемерно защищать интересы общества, народа, отдельной личности[60]. В инициативе суда по возмещению ущерба наиболее рельефно проявляется и публично-правовой характер всего этого института. Если до принятия действующего уголовно-процессуального законодательства не практиковалось возмещение материального ущерба без предъявления соответствующего иска (кроме немногочисленных случаев возвращения владельцам вещественных источников доказательств и применения такой меры уголовного наказания, как возложение обязанности загладить причиненный вред), то сейчас положение существенно изменилось. Об этом, в частности, может свидетельствовать хотя бы тот факт, что по изученным нами уголовным делам о хищениях государственного и общественного имущества в системах торговли и общественного питания около 6 % ущерба возмещено именно по инициативе самого суда.
По уголовно-процессуальному законодательству РСФСР возмещение причиненного преступлением материального ущерба по инициативе суда рассматривается как право самого суда. В отличие от этого уголовно-процессуальное законодательство Украинской ССР (ст. 29), Узбекской ССР (ст. 24), Грузинской ССР (ст. 30), Литовской ССР (ст. 70) и Киргизской ССР (ст. 26) говорит не о праве, а об обязанности разрешения судом такого вопроса. Такой подход представляется более правильным, так как в большей степени содействует выполнению задачи возмещения причиненного преступлением материального ущерба.
Статья 29 УПК РСФСР не конкретизирует случаи возмещения материального ущерба судом по своей инициативе. В кодексах ряда союзных республик такая конкретизация содержится. Так, ст. 24 УПК Узбекской ССР обязывает суд разрешить вопрос о возмещении причиненного преступлением материального ущерба, когда дело рассматривается без государственного обвинителя и исковое заявление осталось непредъявленным, если этого требует охрана государственных и общественных интересов, а также тогда, когда материальный ущерб причинен лицу, которое вследствие беспомощного состояния, зависимости от обвиняемого или иных причин не в состоянии защитить свои законные интересы. Аналогичные условия разрешения судом вопроса о возмещении ущерба по своей инициативе предусмотрены УПК Украинской ССР (ст. 29) и УПК Грузинской ССР (ст. 30). Однако такая детализация не имеет существенных преимуществ. Необходимость в применении этой формы возмещения материального ущерба может возникнуть всякий раз, когда не
См.: