Хаос по наследству. Катерина Калюжная
была выйти замуж. Эта новость меня не удивила. Ртищев был для нее идеальной парой, что стало ясно еще на второй неделе их знакомства. Респектабельный московский мальчик из хорошей семьи, закончивший налоговую академию и благодаря высокопоставленному папе в свои двадцать пять уже имевший прибыльную должность, мог дать ей уютную жизнь домохозяйки, включавшую в себя голосящих пупсов, просмотр сериалов, поездки в гости к друзьям по будням и походы в рестораны по выходным. Короче, все то, о чем Даша всегда мечтала.
Ирина свою очередь, как обычно, пропустила, безапелляционно заявив, что у нее все по-прежнему и разглагольствовать не о чем.
Все взгляды устремились ко мне. Почему-то я ужасно смутилась, несмотря на то, что отрепетировала свою речь еще ночью, подобрав такие слова, которые могли выразить мои чувства и скрыть при этом то, о чем знать подругам не положено для их же блага. Пару раз отхлебнув из бокала, я предложила сперва покурить, что было встречено дружным согласием. Похватав пачки сигарет, мы отправились на кухню. Ирка в очередной раз вела борьбу против пагубной привычки, поэтому предпочла остаться в комнате.
Завидев нашу развеселую компанию, Андрей ретировался. Выражение лица у него было такое, словно он едва сдерживался, чтобы не перейти на сверхскорость. Выкурив по паре сигарет, вволю нахохотавшись над пошленьким анекдотом, рассказанным Яной с самым смиренным видом, и обменявшись сплетнями об общих знакомых, мы с чувством выполненного долга вернулись в гостиную. Подойдя к двери я услышала, что мой парень и Ирина о чем-то оживленно беседуют.
– Я справлюсь, Андрей, – очень серьезно сказала Ира.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– С чем ты собралась справляться? – подавив икоту, поинтересовалась Яна и плюхнулась на диван.
– Мы с Андреем поспорили, смогу ли я приготовить арабские блюда лучше него, – пояснила подруга с лукавым блеском в глазах.
– О, Андрей, даже не спорь, Карева у нас известный кулинар, – засмеялась Даша и совсем неизящно присоединилась к Яне на диване.
Что-то в их разговоре меня встревожило, но три выпитые нами бутылки мартини плескались в голове, не давая сосредоточиться, и через минуту я уже забыла об арабской кухне, выпроводила своего парня обратно на кухню и приступила к рассказу о своих любовных похождениях. Оказалось, очень сложно описывать мои приключения, пропуская все магическое, особенно в состоянии сильного подпития. Хоть я и готовилась к этому разговору несколько дней, слова упорно отказывались слетать с неповоротливого языка и складываться в осмысленные предложения. После нескольких неудачных попыток я сдалась, ограничившись весьма подробным описанием нашей с Андреем интимной жизни и утверждением, что окончательно я еще ничего не решила. Про Филиппа мне вообще не удалось заставить себя упомянуть, но, в конце концов, подумала я, все, что