Избранные труды. А. Н. Трайнин
не может рассматриваться как элемент его состава, то отсюда отнюдь не следует, что вообще не существует элементов состава, характеризующих субъекта преступления. Они, конечно, существуют, но их уголовно-правовое значение заключается в ином.
Признаки, вводимые законом в состав преступления для характеристики субъекта преступления, направлены к следующей цели: законодатель при помощи этих признаков сужает круг лиц, могущих нести уголовную ответственность за определенное преступление или определенную группу преступлений, тем самым утверждая положение, что не всякое физическое вменяемое лицо может быть субъектом данного вида или данного рода преступлений. Эта ограничительная тенденция проявляется в законе в двух направлениях: законодатель предусматривает составы с конкретным кругом субъектов и составы со специальным кругом субъектов.
В составах со специальными субъектами круг ответственных лиц очерчен широко: сюда относятся должностные преступления, субъектом которых являются должностные лица (примечание к ст. 109 УК РСФСР), и воинские преступления, субъектом которых являются военнослужащие, военнообязанные и к ним приравненные лица (примечание к ст. 1931 УК РСФСР).
Внутри названных групп по некоторым составам круг субъектов еще более сужен. Так, согласно ст. 113 УК РСФСР субъектом дискредитирования власти может быть не всякое должностное лицо, а лишь то, которое вместе с тем является и представителем власти; согласно ст. 114 и 115 УК РСФСР (постановление неправосудного приговора, незаконный допрос или привод) субъектами этих преступлений могут быть лишь должностные лица судебного и прокурорско-следственного аппарата (судьи, заседатели, прокуроры, следователи). Некоторые составы, субъектом которых может быть лишь специальный круг должностных лиц, рассеяны по другим главам Уголовного кодекса. Таковы, например, ст. 5910 УК РСФСР, предусматривающая способствование незаконному переходу государственных границ, совершенное должностными лицами; ст. 128 УК РСФСР, предусматривающая бесхозяйственность, допущенную лицами, «стоящими во главе государственных или общественных учреждений или предприятий»; ст. 111-а УК РСФСР, карающая содействие «должностными лицами» учреждению и деятельности лжекооперативов и др.
Вопрос о специальном субъекте нередко возникает и в судебной практике.
Так, в определении Судебной коллегии по уголовным делам от 25 декабря 1948 г. по делу Б. и других Верховный Суд СССР указал:
«Все осужденные по этому делу работали в торгово-закупочной базе Закарпатского треста местной промышленности; П. – в качестве директора базы, Б-ч – старшим товароведом и администратором складов базы, Б-н – заведующим складом базы и Ш. – сторожем склада. Они признаны виновными в том, что вследствие их преступной небрежности возник пожар на складах базы, в результате которого сгорели некоторые складские помещения и находившиеся в них товары.
Суд неправильно квалифицировал действия Б-ча, Б-на и Ш. по ч. 1 ст. 100 УК УССР