Давай играть. Аника Мроуз Рисси
на землю. Он сказал, что я, должно быть, просто перегрелась на солнце. Переволновалась, и мне чудятся странные вещи. Ещё он сказал, что Хлоя вчера уехала домой.
Но почему тогда её вещи всё ещё здесь?
Вожатый не ответил на мои вопросы и отправил в домик отдыхать.
Я немного поспала, но потом проснулась, услышав снаружи грохот. Потом были крики и визги, потом крики смолкли, и теперь я слышу только стоны. Такие громкие. И ещё я слышу, как что-то волочат по земле.
Может быть, это мешки с песком. Но нам объясняли, что нужно присесть, взвалить их себе на плечи и нести.
Темнеет – получается, я проспала обед. Почему никто за мной не пришёл? Я съела последнюю порцию сыра из баллончика и один из двух оставшихся шоколадных батончиков. Я боюсь выходить.
Пожалуйста, пришлите ещё еды, но лучше просто приезжайте и заберите меня. Мне тут совсем не нравится.
Люблю вас,
Дорогие папа и Нора!
Когда я проснулась утром, в домике было пусто. Никто не пришёл ночевать. Даже Аланья.
Больше никто не стонет, солнце встало, но я всё ещё боюсь выходить на улицу. Я никого не слышу и не вижу никого из окон – хотя из окон вообще трудно что-то увидеть, вокруг домика со всех сторон растут деревья.
Я съела на завтрак последний батончик, но нашла ещё баллончик с сырным кремом – он закатился под нашу с Хлоей двухъярусную кровать. Он вроде где-то наполовину пустой. Ну, или наполовину полный, как сказала бы Нора. Ха-ха.
Я считаю, что это знак. Знак, что я это всё переживу.
До окончания смены ещё пять дней. Пять дней до того, как вы должны за мной приехать.
Но я не могу так долго здесь оставаться.
Я пойду на запад, прочь от озера. Возьму с собой сырный крем, спрей от комаров, фонарик и это письмо. И отпечаток лапы Миндальки тоже.
Если это письмо до вас дойдёт, а я – нет, то, пожалуйста, скажите Миндальке, что я её люблю.
Я и вас обоих люблю. И не только потому, что вы присылаете мне сырный крем:)
Я выхожу из домика.
Пожелайте мне удачи.
Люблю вас,
Бесстрашный
Жил-был один мальчик,
Который не боялся
Того, что шумит по ночам.
Даже самый жуткий вой
Не мог заставить его
Вздрогнуть или затрястись от страха.
Когда холодные ветры
Задышали ему в спину,
Мальчик не боялся и не дёргался.
Он просто пошёл быстрее
Прямо мимо могилы,
Где похоронили его четверых старших
братьев.
Он словно не слышал
Хора из стонов,
Крутившихся вокруг.
Он решил не бояться,
Даже если и заметил кости,
Когда-то бывшие пальцами, манившие его.
Мальчик верил
Всем сердцем,
Что сбережётся от опасности,
если