Черный аист. Алесь Кожедуб
я думал, ты и читать по-русски не умеешь, – сказал Саня.
– У меня красный аттестат! – скосил на него большой круглый глаз Лёвик.
– А где учишься?
– Политехнический! – гордо сказал Лёвик.
– Там русский язык не нужен, – кивнул Саня. – Ты по какому предмету будешь писать диплом?
Последние слова уже относились ко мне.
– По фольклору, – сказал я.
– А я по зарубежке, – сплюнул Саня. – Возьму Хэма или Ремарка.
Я не стал ему признаваться, что с восьмого класса «Три товарища» Ремарка мой любимый роман. Но писать диплом по нему я бы не стал. Вот если бы вырос в Сочи…
– Сочи здесь ни при чём, – снова сплюнул Саня. – У Ремарка вообще другая жизнь.
Здесь я был с ним полностью согласен. Наверное, мы потому и воевали дважды с немцами, что абсолютно по-разному смотрели на жизнь.
– Куда пойдём? – вмешался в наш разговор Лёвик.
– Мы в бар, а ты, наверное, домой, – Саня ухмыльнулся. – Подождём, когда из Тбилиси деньги придут.
Мы ушли, оставив Лёвика у почтамта.
«Свинство, конечно, – думал я. – Но, с другой стороны, в сочинской жизни я не понимаю точно так же, как и в немецкой или американской. Буду заниматься фольклором».
На улице я неожиданно столкнулся с Анжелой.
– Ты что здесь делаешь? – уставился я на неё.
– С родителями отдыхаю, – пожала она плечом.
– А Катя?
– Какая Катя?
– Твоя подруга.
– Она же из Адлера, – сказала Анжела. – Это далеко отсюда. А вы по-прежнему в лагере?
– Я тоже отдыхаю.
– Да ну? – удивилась Анжела. – С другом Пирата?
«И эта всё знает, – тоже удивился я. – Прям ученики разведшколы, а не пионеры».
– Я уже комсомолка, – усмехнулась Анжела. – А вы в Хадыженске на танцы ходите?
– Нет, – сказал я.
– Приходите в техникум, где ваш папа работает. Там хорошие вечера.
– Ты собираешься в нём учиться?
– Папа ещё не решил, куда мне поступать. А вы мне поможете?
– Посмотрим.
Мы шли по улице с частными домами. Возле каждой калитки стояла табуретка с трёхлитровой банкой красного вина и стаканом. Я остановился возле одной из них, налил в стакан вина, выпил и положил на табуретку пятнадцатикопеечную монету.
– Здесь стакан стоит двадцать копеек, – сказала Анжела.
– Это для курортников. Местным можно пить за пятнадцать.
– Вы не местный.
– За длинный язык тебя нужно из комсомолок разжаловать в пионерки. В школе небось на тройки учишься.
– Отличница!
– Отличницы носят бюстгальтеры.
Анжела густо покраснела и застегнула кофточку на все пуговицы.
– А вы не подсматривайте, – прошептала она.
– Больно надо. Там и так всё видно.
– Правильно про вас Катя сказала…
Она замолчала.
– Что сказала?
– Вы ни одной из наших девочек не нравитесь!
– Ну, одной я точно понравился, – хмыкнул я. – В Москву в гости зовёт.
– Вот