Львиное логово. Дмитрий Чайка
большими. Кто-то занимался астрологией, пытаясь предсказать будущее по движению звезд, кто-то следил за длиной дня и ночи, чтобы точно определить благоприятное время для посева, а страстью Бел-Итира было превращение веществ. Он, как многие до него, и после него, хотел превратить свинец в золото, и обессмертить свое имя. Ну, и конечно же, стать богатым и могущественным. Но, как это обычно бывало с алхимиками, золота он не получил, и оставался беден, как последний водонос. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами и иметь возможность проводить свои опыты, он занимался таким презренным делом, как выгонка эфирных масел для парфюмерных лавок. А иногда, чего уж греха таить, помогал любящим родственникам приблизить кончину зажившегося на этом свете богатого дедушки. Да и нестарые дамы, которые мечтали стать обеспеченными вдовушками, иногда заглядывали в его лачугу. По вавилонским законам, жена полностью распоряжалась своей долей имущества, а после смерти мужа вступала в наследство, правда, с определенными ограничениями. Муж имел право убить свою жену, но после ее смерти обязан был вернуть приданное родственникам. И именно благодаря этой законотворческой коллизии количество вдов значительно превышало количество вдовцов.
Яды на основе синильной кислоты с незапамятных времен готовились из миндаля и косточек персика, и были известны от Египта до Индии. Многие вельможи имели рабов-дегустаторов, а цари – целые придворные структуры, возглавляемые кравчими. Должность эта была настолько ответственной, что при Иване Грозном кравчий лично пробовал все, что подавали на царский стол, и не мог занимать свою должность более, чем пять лет. Царь очень ответственно подходил к своей безопасности, имея перед глазами пример матери, отравленной боярами в неполные тридцать лет. Митридат Евпатор, царь Понта, имел целый научный институт, где на рабах ставились опыты по использованию ядов и противоядий. Его научное наследие было так интересно, что перекочевало в Римскую республику и дошло до наших дней. Универсальное противоядие, которое он придумал и пил всю жизнь, оказалось настолько эффективным, что бедолага в конце жизни даже отравиться толком не смог, и приказал солдату проткнуть его мечом. В общем, культура изготовления ядов в это время была высочайшей, а умелых специалистов ценили, уважали, и иногда казнили самым зверским образом, если им хватало ума попасться.
И вот, услышав стук в дверь, Бел-Итир недовольно оторвался от работы и пошел встретить незваных гостей. В каморку ввалился мрачный тип, которому однажды, по очень серьезной рекомендации, он продал яд. Как же его… Точно, Сукайя, уличный пацан. Тот быстро зашел и захлопнул за собой дверь, оттолкнув хозяина вглубь жилища.
– Никто не должен меня видеть, – сказал гость.
– Что случилось? – удивился жрец.
– Ищут тебя, скоро стража придет.
– Как стража, почему стража? – закудахтал жрец.
– Кое-кто на пытке твое имя назвал. Тебя, как отравителя, казнить хотят, – заявил Сукайя.
– Да