Куда идет смертная казнь. В. Е. Квашис
КНР Чэна Кэцзе, виновного в хищениях в особо крупных размерах и получении взяток на 4,5 млн долл. в те годы, когда он работал губернатором провинции Гуанси. Один из последних смертных приговоров за коррупцию вынесен в декабре 2010 года вице-мэру города Дунин (провинция Шаньдун), который обвинен в получении взяток на сумму более 3 млн долл. и растрату более 2,5 млн долл. В сознание населения КНР все шире внедряется наставление Дэн Сяопина, согласно которому «мягкой рукой с преступностью не повоюешь и социальные уродства не выведешь».
Китай подписал Международный пакт о гражданских и политических правах, но до сих пор не ратифицировал его, не обращая внимания на постоянные призывы ООН и Совета Европы[42]. Как и в США, в КНР перспективы ограничения и, тем более, отмены смертной казни по-прежнему связывают лишь с кардинальным снижением преступности[43]. При этом власти Китая «мало волнуют либеральные рассуждения на Западе о недопустимости применения смертной казни»[44].
Система противодействия преступности в КНР базируется как на специфическом менталитете китайцев, так и на общественно-политической структуре, предусматривающей закрепленные в конституции принципы социально-экономического равенства, всеобщей трудовой занятости и минимальной материальной обеспеченности. Идеология и пропаганда воспитательной политики в КНР – весьма существенные факторы воздействия на преступность. Мощнейший аппарат пропаганды позволяет привлекать к решению общенациональных проблем широкие массы людей. К их числу относится и проблема борьбы с преступностью. Когда в первой половине 90-х годов в развитии криминальной ситуации тревожные тенденции стали особо ощутимыми, в стране развернулась мощная общегосударственная кампания борьбы с преступностью. Проведение такого рода кампаний в КНР – один из основных методов руководства обществом и способ действенного влияния на развитие различных социальных процессов[45].
В разные годы уголовная политика КНР существенно менялась в зависимости от направленности, характера и масштабов очередной кампании. Поэтому резкие изменения в динамике казней и смертных приговоров в этой стране до середины 90-х годов носили спорадический характер. С 1983 года, например, когда в КНР было введено законодательство, значительно упрощавшее и ускоряющее процесс расследования и судебного разбирательства по делам о преступлениях, наказуемых смертной казнью, оперативность вынесения и исполнения смертных приговоров резко возросли (по многим делам такой разрыв составлял всего несколько дней), что повлекло весьма значительное увеличение числа казней. За первые три года действия этих процедур, по данным «Международной амнистии», было зафиксировано 10 тыс. казней[46].
В 1987–1989 годах число казней (а скорее, объем поступающих о них сообщений) заметно снизилось; в 1987 году, например, подтвержденными оказались сообщения лишь о 132 казнях. (В случае достоверности этой информации,
См.:
См.: The International Sourcebook on Capital Punishment / Schabas W. (Ed.). Boston, 1997. P. 206–232.
См.:
Оценки неофициальных источников (при полном отсутствии официальных) сильно расходятся. По некоторым из них, число казней в эти годы превышало 30 000 (см.: Когда убивает государство. М., 1989. С. 255).