Вселенная Марка Сенпека. Роман. Александр Ермилов
Третий вид дневных обителей своих квартир ― проститутки.
Стучусь в дверь Алой Розы, как представилась она мне год назад. Посещал я ее не по работе, но вскоре превратил в своего доносчика. Услугами уличных девок часто пользуются дилеры и Толкачи, так называют членов верхушки управления бандами, промышляющих продажей годжолоина. Они обеспечивают защиту девочкам и часто, катаясь на радуге, исповедуются перед ними, болтая лишнее.
Алая открывает дверь, подготовив фирменный соблазняющий взгляд, но я замечаю кровоподтек под ее глазом, и нижняя губа у нее треснула. За такое любят доплачивать. Увидев меня на пороге, Алая убрала улыбку, но внутрь квартиры пустила. Нас окружает множество мебели, по полу разбросаны подушки. Смежные комнаты переходят одна в другую, оканчиваясь ванной и крохотной кухней с круглым столом и парой табуреток. На столе заполненная пепельница пыхтит тонкой струей остывающей сигареты. Клиент ушел недавно, возможно, решив воспользоваться лабиринтом железных лестниц и переходами, накинутыми между домами.
Роза усадила меня на диван и попросила сигарету. Я помог ей прикурить, а вместе с зажигалкой показал фотографию жертвы на телефоне:
– Сегодня нашли. Когда-нибудь видела в Клоповнике? Может, прикупал для улета?
Алая пристально посмотрела на фото, потом также пристально на меня и отрицательно помотала головой. Она выпустила в меня густое облако дыма и затянулась еще больше. Ее веки слегка подрагивают. Она сонно прикрыла глаза, словно окунаясь в фантазии. Развеяв облако веером своей ладони, я прошу рассказать все, что она слышала в последнее время.
Фотографию с изображением жертвы она рассматривает несколько секунд, а потом кидает мне телефон и мотает головой: никого и ничего не видела. Ее пересказ слухов объемен, но малополезен. Я говорю, что погибший из богачей Мерингтонии, но Алая вновь тараторит, что не видела его среди посетителей. Я киваю, наигранно делаю ей реверанс и выхожу.
Середина дня. Солнце слишком горячее для зимы. Хочу вновь почувствовать снег на ушах. Медленно подкрадывается Зуд. Перебирая в уме имена других информаторов, получаю сообщение от Норутин: на внутренней стороне бицепса жертвы обнаружена татуировка. Присылает фотографию, и я почти сразу узнаю тату.
Я решаю пройтись по улицам района. Вскоре хватаю в переулке малолетнего дилера, по незнанию предложившего мне писклявым голосом дозу, которую я быстро прячу в пальто. Перед его удивленными и испуганными глазами появляется мое обээновское удостоверение, и парень пытается убежать. Я говорю, чтобы успокоился, лучше слушай: передай Дорану, что я приду через час, есть разговор. Едва я отпускаю его, он словно на пружине, убегает куда-то вглубь переулка, скрываясь в тенях и свалках. Я стою еще несколько секунд, заполученная доза приятно оттягивает карман и, кажется, что постепенно Зуд стихает. Слегка потираю уши, кутаюсь в пальто, и иду на бессмысленную прогулку, лишь бы скоротать час.
Доран один из главных Толкачей. Много лет назад я закрыл его