Дверь Ноября. Валентина Осколкова
пустырь, до карамельной хрупкости замёрзшая глина под ногами.
Янка повторила попытку ещё несколько раз, прежде чем признала, что не спит – и вот тут стало страшно до рези в глазах. От непонимания, что происходит и что ещё произойдёт.
Спина мальчишки ещё маячила впереди, и Янка, судорожно всхлипнув, бросилась за ним:
– Эй! Эй, подожди! Куда ты… куда мы идём?
Мальчишка не ответил, но притормозил и дождался Янку.
Дальше они шли уже вдвоём. Босые ноги шлёпали по заиндевевшей земле, кеды топали невпопад, отставая где-то на полшага.
– Так кто ты такой?!
– Тот, кто успел, – упрямо повторил мальчишка и накинул на голову капюшон.
Оказалось, кигуруми изображала ежа. Не обычного, лесного, а домашнего: белого, с тёмным кончиком морды, тёмными ушками и серыми плюшевыми «иголками».
Янка с усилием отвела взгляд от чёрных ежиных глаз, вышитых на капюшоне пижамы. Их игрушечный взгляд был слишком живым.
– Тот, кто успел… Давай я тогда тебя буду звать, ну… – Янка проглотила «Ежом», – просто Тотом?
Ежиная мордочка согласно «клюнула» вперёд. Получилось, что Янка разговаривает с этим ежом, а не с мальчиком, спрятавшимся внутри пижамы.
– Это, типа, «молчание – знак согласия»? – Янка попыталась разозлиться, но почему-то не вышло. Словно что-то внутри сломалось. Остались только растерянность, страх и тягостный привкус сна. – Тот… тогда посмотри на меня хотя бы!
Тот одёрнул капюшон и наклонил голову так, чтобы ёж внимательно уставился на собеседницу. Жутковато.
Янка глубоко вдохнула ледяной воздух, прежде чем снова задать вопрос:
– Куда мы идём?!
Ежиная мордочка качнулась:
– Встретим ещё одного, как ты, и я вас выведу обратно, делов-то. Не хочу с каждым туда-сюда бегать.
От неожиданности Янка споткнулась, боясь поверить тому, что услышала.
– Под ноги смотри! – проворчал Тот, хватая её за плечо.
– Я… я просто…
Каждый ли из тех, кто запоем читает о других мирах, захочет – на самом деле – однажды случайно уйти и не вернуться? Нет, все приключения будут когда-нибудь потом, а здесь и сейчас…
Только.
Невозможность.
Вернуться.
Домой.
Настоящая дорога без возврата страшнее любых волшебных злодеев. Но сказки об этом почему-то рассказать забывают.
Янка это поняла только сейчас – после обещания, что ей это не грозит:
– Ты вернёшь меня обратно?!
– А зачем ты мне здесь?
– Я… то есть… – Янка ещё пару секунд хватала ртом воздух, а потом с трудом вытолкнула из себя: – Да незачем, конечно!
– Вот и ладненько! Идём, тут недалеко. Найду его – и выведу вас обоих.
– Кого его?
– Тебе-то какая разница?
Дальше шли молча. Минут десять, совершенно невыносимых для Янки, которая теперь – когда ей дали надежду – мечтала только об одном: вернуться, проснуться и всё забыть.
Справа и слева выросли тени домов,