Наперегонки с темнотой. Рина Шабанова
а нанять частного защитника дорогого стоит.
После разговора с ним я еще долго лежал, пяля глаза в потолок, пока не натолкнулся взглядом на зигзагообразную тонкую трещину, что так разозлила меня в день ареста. Преисполненный решимости расправиться с ней, я вскочил с дивана и направился в гараж, где, как мне помнилось, имелось все для этой затеи необходимое. Провозился я с ней до самого вечера.
Я дико устал, шея от неудобного положения с задранной кверху головой противно ныла, лицо, волосы и руки были перепачканы побелкой, однако результат полностью оправдал мои ожидания. Я как раз закончил работу и собирался идти в душ, когда в дом вошла Терри. По ее виду сразу стало ясно, что та чем-то встревожена.
Первую половину дня она провела в своей комнате, а после полудня скрывалась на заднем дворе. Там ее не мог увидеть никто посторонний, поэтому она уселась в тени навеса на небольшой террасе перед домом и читала какую-то книжку.
– Что случилось, детка? – спросил я, оттирая старым кухонным полотенцем побелку с ладоней.
– Пап, давай сходим к Роуз, – выпалила она и в ответ на мой недоумевающий взгляд вдруг затараторила: – Ночью мне показалось, будто я слышала из ее дома крик, а утром совсем об этом забыла. Я тогда только уснула, поэтому подумала, будто мне все приснилось, а сейчас вот вспомнила…
Лицо Терри выражало растерянность и испуг, что привело меня в замешательство. Окно ее спальни выходит в аккурат на дом Роуз, но даже если она слышала посторонний звук, отчего выглядит такой бледной? Нахмурившись, я строго сказал:
– Я долго не спал ночью, но не слышал никаких криков. Во сколько это было?
– Около трех, – нервно сглотнув, пробормотала она.
– Ты не спала так поздно? – Отшвырнув полотенце, я вытаращил на нее глаза в попытке придать себе еще более строгий вид, но вышло плохо. – Ладно… Вот что, давай-ка позвоним и спросим, какого черта ей вздумалось вопить посреди ночи и пугать соседей. Ты ведь уверена, что правда слышала крик?
– Да, пап, уверена.
Она стояла передо мной в смешных розовых шлепанцах, коротких джинсовых шортах того же цвета и желтой майке, а ее растрепанные длинные волосы, которые она, по всей видимости, не причесывала с самого утра, торчали в разные стороны вокруг худенького лица и узких, по-детски угловатых плеч. Вид у нее все еще был напуганный, поэтому я взял в руки телефон и набрал Роуз. В трубке бесконечно долго раздавались гудки, но на звонок она так и не ответила.
– Ну конечно, – нажав на кнопку повторного вызова, ухмыльнулся я. – Опять смотрит телек на полную громкость и ничего не слышит.
– Папочка, только не ругайся. Не будешь? – вдруг жалобно пропищала Терри.
Ого! Папочка? Давно меня так не называли и это неожиданное обращение заставляло уже по-настоящему встревожиться. Отменив исходящий вызов, я спросил:
– Что случилось, Терри? Выкладывай.
– Я вспомнила об этом прямо сейчас, пока была во дворе, а потому решила сходить