Психика и жизнь. Внушение. Владимир Михайлович Бехтерев
энергии, мы не видим достаточного оправдания для совершенного устранения материи и замены ее понятием энергии, в сущности не менее отвлеченным, как и понятие материи.
Вот почему, признавая совершенно неправильным старое воззрение, противополагающее материю, как косное или инертное вещество, понятию силы, как деятельному началу, мы скажем просто, что в природе везде и всюду мы имеем лишь деятельную среду. Пусть эта среда в первичном своем состоянии не будет представляться нами в той форме, в которой мы обыкновенно представляли себе вещество, пусть даже эта среда будет лишена тех свойств, которыми мы обыкновенно награждаем материю и которые в сущности обязаны своим происхождением силе, тем не менее мы не можем представлять себе в мире одну лишь силу вне той или другой среды.
Ум человеческий вообще не может мириться с мыслью, что окружающий нас мир не представляет собой ничего, кроме видоизменения одной силы в пустоте. В этом отношении, устраняя материю, подобно философскому спиритуализму, учение Оствальда наталкивается на ряд логически неустранимых препятствий.
Мы не видим, таким образом, необходимости удерживать в конечном анализе обыденное понятие материи с присущими ей свойствами, но мы полагаем, что сила от среды неотделима, и понятие этой среды мы исключить не можем, так как немыслимо представить себе, чтобы сила, будучи величиной нематериальной, могла проявлять себя в пустоте.
Очевидно, что нельзя увлекаться энергетическим учением в том именно его виде, как мы его находим в учении Оствальда.
Да и какую роль могло бы играть деятельное начало, если бы в мире ничего не было, кроме самого деятельного начала, если бы не было даже беспредельной среды, в которой могло бы проявляться действие силы?
Таким образом, не допуская противоположения силы, как деятельного начала, веществу, как косному началу, мы полагаем, что сила от среды неотделима, как и среда без силы немыслима.
В окружающем нас мире везде и всюду мы встречаемся с деятельной средой, которая заключает в себе одновременно и силу, и массу, и которую мы лишь мысленно можем разложить на вещество, как материальное косное начало, и силу, как нематериальное деятельное начало; в действительности же деятельная среда содержит в себе и то и другое в постоянном и нераздельном единении.
С этой точки зрения, весь доступный нашим чувствам мир представляется деятельной средой. Иначе говоря, по нашему воззрению в мире нет вещества, как особого отдельного от силы косного начала, как нет, в сущности, и силы, как особого, т. е. самостоятельного деятельного начала, так как и то и другое есть не что иное, как продукт нашего умозрения, возникший из желания разложить неразделимую в природе деятельную среду на два противоположных по своей сущности и природе начала.
Наше понятие деятельной среды, таким образом, вмещает в себя понятия вещества и силы. Вещество в доступных нам его видах, т. е. в форме физических тел, является не чем иным, как внешней