Мой Капитан Америка. Мемуары внучки легендарного автора комиксов Джо Саймона. Меган Маргулис
уборки:
– Давай начнем со спальни.
До того, как у меня появились брат и сестра, единственная спальня в квартире была в полном моем распоряжении. Два окна выходили на дворик позади соседнего здания. Неподалеку стояла бетонная стенка, из-за которой частенько высовывались соседские дети и заглядывали в мою комнату. Там постоянно казалось, что за тобой кто-то наблюдает. Днем кто-то играл в мяч и раздавались крики женщин, окликавших прямо из окон своих детей, веселившихся во дворе. На закате охранник подпирал задний вход в здание, и махал всем на прощание рукой, и кричал:
– Ну что, вперед!
Затем наступала тишина, нарушаемая только воем сирен и шурх-шурх голубей, расхаживавших около пожарной лестницы.
Папуля Джо достал из сумки квадратный кусочек ткани и протер линзы камеры.
– Ну что, готова? Ты будешь режиссером!
Видео начинается с кадра, на котором видно мою спину. Я возилась со своей фигуркой пони Яркой Радуги[9] и куклой, сделанной каким-то из коренных американских народов, которую мне подарила мама. Она считала, что в прошлой жизни была коренной американкой.
– Мне в задницу попала стрела, так я и умерла, – как-то сказала мне она.
Рассказы о смерти в нашей семье были делом привычным. Моя прабабушка, например, говорила, что ее брата Джозефа, в честь которого она хотела, чтобы назвали Папулю Джо, зашибла насмерть копытом лошадь, когда он служил казаком в России.
– И что, много ли там было еврейских казаков? – смеялся всякий раз Папуля Джо, пересказывая эту байку.
Он в нее, конечно, не верил.
– Кхм… Меган, ты не могла бы повернуться лицом к камере? Не хочешь рассказать что-нибудь про свои безделушки? – задает вопрос Папуля Джо.
Я же продолжаю трогать каждую игрушку по очереди, проверяя, стоят ли они все лицом. Моя кошка Дженни вьется у ног.
– Меган, зрители хотят тебя увидеть. Расскажи, чем ты гордишься?
Я беру на руки Дженни и разворачиваюсь к нему лицом. Услышав, как где-то сзади моет посуду мама, Папуля Джо разворачивает камеру, но не успевает он навести на нее объектив, как та отворачивается к стене. Она терпеть не могла, когда ее фотографировали, и уже привыкла быстро убегать, как только дома оказывался Джо со своей камерой, которую, казалось, вообще никогда не выпускает из рук и только и делает, что снимает.
Из-за маминой стеснительности перед камерой я молча перехватываю инициативу и продолжаю тур по квартире. Папуля Джо следует за мной в столовую, где стоит небольшой столик, за которым я рисую. Я показываю ему свои картинки, задаваясь вопросом – может быть, в них есть что-то особенное? Может быть, часть его таланта передалась и мне?
На столе между подставкой для салфеток и стеной лежит стопка чертежей. Мой отец, инженер-сметчик, любил работать за этим столом ранним утром, пока все остальные еще спали. Он составлял сметы по ремонту элитного жилья в Нью-Йорке и вставал в 5:30 утра, чтобы успеть все закончить до начала рабочего дня. Каждое утро, когда я выходила из спальни, я видела его
Яркая Радуга (Rainbow Brite) – мультсериал компании Hallmark 1984 года.