Зов Дикой Охоты. Анна Сешт
Они никогда не говорили о Фэйри напрямую, потому что королева боялась навлечь на своего менестреля гнев жрецов. Но, как известно, для понимания сердцу достаточно и случайного взгляда.
А потом пришёл день, выведший её на перекрёсток. В этот день ей наконец показали гордость Кемрана – металл, которому не было равных во всех известных землях.
XIV
– А понравились ли молодой королеве гобелены со сценами охоты?
– А по вкусу ли ей пришлись свежие булочки, приготовленные по новому заморскому рецепту?
– А как прошла её прогулка по охотничьим угодьям?
– А не слишком ли она опечалилась, что у нас почти не празднуют Середину Лета?
– А показали ли ей уже удивительные творения мастеров из особого кемранского сплава?
Старый Сотар слушал людскую болтовню вполуха и лишь на последнем вопросе весь обратился во внимание.
– Она побледнела, едва только увидела искусные изобретения мастеров.
– Неужели настолько не понравились эти чудесные вещи?
– Сложно сказать. Пока мастера показывали да рассказывали ей, на что способны их творения, леди королева едва не лишилась чувств и через некоторое время попросила увести её из зала. Признаться, мастера опечалились, что их работа не пришлась ей по душе.
– А ведь их величают волшебниками металлов!
– Леди королева родом из Валлы. Кемранский сплав в других землях зовут ядовитой сталью.
– Это потому что они боятся нашего оружия, не знающего себе равных.
– Но леди Риана теперь наша королева. Негоже ей бояться творений её земли.
– Творений лучших наших оружейников она не стала и касаться…
– Как странно это всё.
– Но ведь леди королева – ведьма. Возможно, волшебство металлов ей просто чуждо.
Сотар нахмурился и покачал головой в ответ на свои мысли. Неужели дела обстояли именно так, как он опасался? Но ведь молодая королева носила защитный знак, носила обручальное кольцо – то, что никто из них так долго носить бы не смог. Или он проглядел что-то и не заметил перемены?
Отправлялся в храм верховный жрец с тяжёлым сердцем. С каждым прожитым годом бремя знания становилось всё тяжелее, а застарелая вина и упрятанный глубоко страх – всё невыносимее.
В Святилище Сотар собрал четвёрку самых доверенных своих жрецов – тех, кто вместе с ним нёс бремя знания и старой вины, – и поделился с ними своими опасениями.
– Королеву Риану любит народ. Даже если она оступится, ей простят это, – заметил первый жрец. – Ну а этот случай в королевской мастерской нельзя даже считать ошибкой.
– Значит, если до этого дойдёт, нам придётся показать народу то, что сделает её вину неоспоримой, – возразил Сотар.
– Но пока она не сделала ничего дурного. Возможно, нам и не придётся признавать за ней никакой вины!
– Возможно, и не придётся, – не