Параллельная вселенная Пеони Прайс. Юстис Рей
стеклянных полок по левую сторону от зеркала подмигивает белыми ярлыками впечатляющая своей многочисленностью армия флакончиков, пузырьков и бутылочек. Белые, желтые, прозрачные, стеклянные и пластмассовые с названиями, которые похожи на древние заклинания или латинскую грамоту, что в принципе одно и то же.
Что я там думала про колеса?
Выплевываю пасту, окрасившуюся в розовый цвет, прополаскиваю рот и вытираю его тыльной стороной ладони. Выключаю воду и вжимаюсь щекой в мягкие ворсинки полотенца, пахнущего свежестью и чистотой. Медлю, превращаясь в Флэша из «Зверополиса»[24]. Меня бросает то в жар, то в холод оттого, что нужно снова заговорить с Итаном. Одно дело – мечтать о недосягаемом принце и обожать его издалека, совсем другое – находиться рядом и быть ему под стать.
Итан Хоуп говорил со мной… Держите меня семеро!
В гардеробной я тщательно выбираю одежду, чтобы предстать перед ним во всей красе. В прошлой жизни я не надела бы ничего подобного, но мода и желание понравиться требуют жертв. Натягиваю кожаные брюки Burberry, розовый топ Dolce & Gabbana и те самые салатовые сатиновые туфли на шпильках от Prada. К счастью, с новой фигурой я в чем угодно выгляжу как Хейли Бибер[25].
Хватаю с комода безымянную сумочку, которую Пенни, судя по мелким трещинкам на ремне, часто берет с собой. В ней нахожу приятные мелочи: нюдовую помаду Guerlain в зеркальном футляре, влажные салфетки, крошечный флакончик духов и кредитку.
– Нет, мы не опоздаем, – говорит Итан, оправдываясь перед кем-то на другом конце провода, когда я спускаюсь.
Он смеривает меня взглядом, и тост, который он откусил за секунду до этого, встает у него поперек горла.
– Нет, мы не выехали, – произносит он, прочистив горло, – но выходим…
Подплываю к столу. Туфли натирают большой палец, но я строю из себя топ-модель по-американски.
Только не упади лицом в пол. А если и упадешь, то не у него на глазах.
Беру тост и в порыве смущения и неловкости принимаюсь усердно клевать его, отпивая кофе мелкими глотками.
Женский голос в телефоне дает Итану указания, а потом разговор резко обрывается. Как ни в чем не бывало Итан проглатывает тост и залпом выпивает оставшийся кофе. Я не моргая наблюдаю, как шевелится его кадык.
– Пора, – говорит он, ставя пустую чашку на столешницу. Я не спорю.
Оставив пустую посуду и крошки на кухне, мы покидаем дом. Я семеню за Итаном, чувствуя себя овцой, которая пытается прибиться к вожаку прайда, и это чувство лишь усиливается, когда Итан открывает двери красного кабриолета, сияющего так, будто он только что сошел с конвейера.
– Это «Феррари»? – спрашиваю я.
Итан хмурит брови:
– Это «Мазерати Гран Кабрио», женщина.
– Какая она классная, – с восторженностью пятилетки отмечаю я.
– Я езжу на ней уже полгода. – Он усаживается на водительское сиденье.
– А это мешает ей быть классной? – Я пожимаю плечами и несколько медлю, прежде чем сесть в салон, обтянутый кожей молочного цвета. Сумочка устраивается у меня на коленях, как любимый домашний питомец.
– Аккуратнее, – предупреждает