Приключения Василия Ромашкина, бортстрелка и некроманта. Владимир Стрельников
городка. Ростов-на-Синей был основан как лагерь переселенцев, беженцев из разрушенных городов. Сейчас нашему Ростову уже больше двухсот лет, населения в нем почти сто тысяч человек. Очень немаленький по нынешним временам город.
Вскоре дома и огороды остались позади, по основательно утрамбованной грунтовке мы пылили через холм к любимому месту рыбалки, срезая немалый крюк, который делала река.
В результате выехали на широкий песчаный пляж в том месте, где река делает излучину и где русло прилично сужается. На противоположной стороне высокий обрывистый берег, увенчанный высоченными соснами, суводи и водовороты. Это место здорово любят жереха, чехони, голавли. Да и хариус встречается частенько, это за городом он жить не любит.
Ребятишки быстренько распаковали снасти и вскоре уже вовсю рисовали лесой фигурные петли, забрасывая мушек подальше от берега. На берег, в выкопанную в песке глубокую лужу, полетели первые выловленные рыбины.
Я поймал парочку крупных, сантиметров по семьдесят, чехоней и собрал удилище. После чего завалился дремать в машине, в тени старого дуба. Здесь, в зоне работы полицейских разъездов, особо опасаться нечего, просто зевать нельзя. А у нас, некромантов, есть неплохая особенность – мы убийц за версту чуем. В прямом смысле, где-то за километр. Не все, конечно, но у меня так получается, сталкивался уже с этим. Точнее, чуем мы живых людей, особенно тех, которые хотят нанести нам вред.
– Смотрите, волк! – Хеленка вытянула руку и показала на замершего на яру зверя. – Вась, стрельни его!
– Угу, сейчас. – Я вытащил бинокль и поглядел на здоровенного кобеля. – Это собака, Хелен. Парни, не стреляйте! – Это я мальчишкам с мелкашками, которые успели схватить винтовки и сейчас торопливо щелкали затворами.
Тем временем пес длинными прыжками сбежал с обрыва, обрушивая горы песка, и прыгнул в воду, направляясь к нам.
На всякий случай я взвел курок винтовки, внимательно осмотрел противоположный берег. Нет, ничего не вижу и никого не чую. Из людей и нежити, естественно, так-то зверья и птицы полно.
Выплыв на мелководье, пес выскочил на берег, отряхнулся, взметнув полыхнувшее радугой облако брызг, и неуверенно подошел к нам. Остановился метрах в пяти, лег, положив голову на передние лапы, пару раз осторожно махнул хвостом.
– Сюда, к ноге! – Я разглядел на ошейнике ярко-красную пластиковую гильзу от дробовика, примотанную красной же изолентой. – Лежать!
Здоровенный кобелина послушно улегся у моих ног и снова дважды махнул хвостом, показывая, что он смирный.
– Что там? – Маринка прямо изнывала от любопытства, подпрыгивала и пыталась заглянуть в письмецо, которое я вытащил из гильзы. – Вась, ну прочитай.
– «Спасите! Сломала ногу, посылаю своего Альфреда за помощью! Алена Шушкина». – Я присел и погладил пса по загривку. – Молодец! Настоящий товарищ.
Псина вскочил как на пружинах,