Беспокойная жизнь попаданца Гены, рептилоида. Николай Лебедев
автора: всё сказанное вслух нашими героями в Смирновке до этого и изложенное ниже, преподносится щепетильным читателям в тщательно очищенном от междометий виде, свойственным традиционному русскому языку. Это относится также и к их невысказанным мыслям и чувствам. Собственно, цензура поработала с диалогами основательно, сократив тем самым основную часть их эмоциональной составляющей.
– Сложную задачку ты мне задал, друг, – задумчиво произнес Колян, выслушав сбивчивый рассказ Гены. – Ты что, в натуре всё хочешь сделать по чесноку? Типа огонь от зеркала в Греции зажечь и палку традиционную найти? Трудно.
– Но ты же всё можешь, посодействуй.
– Что я могу сказать, прилетел бы ты чуток пораньше, было бы прикольно. Например, в девяносто шестом. Тебе бы самому понравилось отнять свой огонь у пиндосов. А сейчас… Не ждать же тебе, в самом деле, ещё три года до следующей олимпиады. Что ж, придется в Грецию лететь, к корешам моим, чтобы внепланово огонь твой добыть.
– Да хоть сейчас, погнали, – Гена был готов к немедленным действиям.
– Не те времена пошли. Собьют на хрен.
Короче говоря, хороший у них диалог получился, душевный. Если бы…
– Я сейчас в антикоррупционном комитете служу, – сказал после долгой паузы Колян, с трудом подбирая разрешённые цензурой слова. – Следаком. Так вот, дело твоё у меня находится третий год на контроле.
– Чего находится?
– Со службы твоей прежней в качестве народного избранника. Что глаза-то закатил? Деньги брал на призыв об оказании инопланетной помощи? Брал. Помощь пришла? Не пришла. Вот тебе и дело.
– Но я ж…
– Знаю, знаю, распилили тогда бабло без тебя. Извини, не успел ты, смотался раньше времени. И что мы сейчас имеем в итоге? Правильно: растрату в особо крупном размере.
– Что же делать? – спросил Гена, оглушенный не вовремя пришедшей новостью.
– Как всегда, срочно линять. Горючее твое не всё ещё вылакали? Спички я тебе дам, а палку Васька твой пусть из палена выстругает.
Поймав восторженный взгляд Васи, разглядывающего его прикид, Колян буднично объяснил:
– Спецодежда, для конспирации.
Затем были проводы.
«Как же всё нескладно у меня получается! – с досадой подумал Гена. – Никаких тебе торжественных митингов на прощание, ни слёз умиления земных жителей, ратующих за будущие олимпийские победы их братьев по разуму.
– Палку свою не забудь, – сказал ему на прощание Василий, в глазах которого читалась безмерная тоска о разлуке с другом. – Слушай, ты там у себя, если сможешь, раздобудь для меня самогонный аппарат, ладно? Такой, чтобы сразу по три раза перегонял. Здоровье своё, понимаешь, беречь надо!
«Ну как тут откажешь такому заботливому другу? Обязательно привезу, не сомневайся», – подумал Гена с нежностью. Залез в звездолёт и дал по газам.
Солярка, которой Вася пропитал ветошь на палке, чуть не свела его с ума. Ею пропиталась,