Общая теория публично-правовой обязанности. А. Н. Жеребцов
индивида) с государством происходит процесс правового регулирования функционирования институтов государства, которые реализуют его основные внутренние и внешние функции. В этом контексте публичное право является регулятором общественных отношений, частное же право опосредует эти отношения. Это обстоятельство позволяет говорить о неоднородности функционального назначения права. Отмечаемые в современной теоретической науке регулятивные и охранительные функции права являются функциями исключительно публичного права. Частное же право таких функций не имеет. Не вдаваясь в обоснование приведенного тезиса (это задача гражданско-правовой науки), нам представляется, что основной функцией частного права является функция обеспечения имущественного (товарного) оборота. Единство юридических функций права, свойственное советской и постсоветской юридической науке, обосновывается тем, что в рамках позитивистской концепции правопонимания исключалось деление права на частное и публичное и потому право всегда регулировало и охраняло отношения, осуществляя тем самым регулятивные и охранительные функции.
Другим проблемным аспектом правоотношения является определение его сущности. Традиционно представители так называемого марксистского (материалистического) правопонимания[223] определяли сущность права через категории формы и содержания.[224] Причем в этом контексте имеются позиции, где сущность очень часто противопоставляется содержанию, и это противопоставление лежит в плоскости формы рассматриваемого явления. Так, Д. А. Керимов отмечал, что «если сущность права обнаруживает, волю какого именно государства право выражает и закрепляет, то содержание права определяет, какие именно требования эта воля предписывает. Если далее внутренняя форма придает всем правовым нормам обязательную силу, то внешняя форма определяет степень юридической силы каждой правовой нормы по отношению к другим правовым нормам».[225] Содержание права нельзя сводить исключительно к воле государства – это классический нормативизм; в данном аспекте кроется противоречивость позиции Д. А. Керимова. Сущность правоотношения состоит в решении проблемы понимания категорий «содержание» и «форма». Именно неоднозначная интерпретация данных явлений приводит к ошибке в раскрытии сущности правоотношения. Следует признать, что соотношение содержания и формы правоотношения в отечественной юридической науке рассматривалось достаточно широко.[226] Все это обширное многообразие мнений о соотношении формы и содержания правоотношения сводится к следующим основным научным подходам:[227] 1) формой правоотношения являются субъективные юридические права и обязанности, а его содержанием – правомерное поведение субъектов;[228] 2) формой правоотношения является регулируемое нормой права общественное отношение, а содержанием – само общественное отношение.
Неверную интерпретацию марксистской теории и, как следствие, неверные выводы в понимании сущности права в советской позитивистской (легистской) концепции правопонимания убедительно показал В. М. Сырых (см.:
См., напр.:
Представляется, что нет смысла приводить авторов, которые поднимали данную проблему. На нее обращали внимание все ученые, исследовавшие понятие и сущность общественного отношения и правоотношения.
Здесь следует отметить, что два приведенных основных подхода к соотношению формы и содержания у отдельных авторов, относимых нами к той или иной группе, имеют отдельные особенности, не влияющие на суть отмеченных теорий. Вместе с тем необходимо признать, что в настоящее время сформировались и весьма оригинальные отличные от приведенных нами классических подходов по вопросу о соотношении формы и содержания правоотношения. Так, Е. М. Чепурных вообще исключает необходимость рассмотрения сущности правоотношения (см.: