Общая часть уголовного права. Коллектив авторов
и составляют в своей совокупности одно преступление,[446] и др. Началом такого преступления считается первый акт из числа образующих его объективную сторону, а окончанием – последний.
Если в период между первым и последним актами преступления вступает в действие новый уголовный закон, то содеянное квалифицируется по нормам того закона, который действовал в момент совершения виновным последнего из актов, образующих преступление. Здесь применению может подлежать как новый, так и прежний закон. Если лицо, узнав о выходе нового закона, прекращает совершение преступления, его действия подлежат квалификации по ранее действовавшему закону либо как покушение на совершение более тяжкого преступления, которое не было доведено виновным до конца по причинам, от него не зависящим, – например, покушение на хищение имущества в крупном размере, либо как оконченное преступление – например, если крупный размер уже превышен.
Применение нового, в том числе и более строгого, уголовного закона к лицу, совершающему продолжаемое преступление, возможно лишь в том случае, если виновный совершает действия, образующие продолжаемое преступление, и после вступления в силу нового закона, т. е. им осознается факт совершения противоправного деяния уже в период действия нового закона.
Неоднозначно решается в юридической литературе и вопрос о том, что считать временем совершения преступления, учиненного в соучастии. Как правило, действия всех соучастников укладываются в период действия одного уголовного закона. Однако иногда действия организатора или подстрекателя совершаются в период действия одного закона, а действия исполнителя или его физического пособника – уже во время действия другого. Решения данной проблемы не содержится и в самом уголовном законе.
Одни авторы исходят из того, что ко всем соучастникам преступления должен применяться закон, действовавший во время совершения преступления исполнителем, поскольку действия организатора, пособника, подстрекателя не имеют самостоятельного значения, они воплощаются в действиях исполнителя, который только и причиняет ущерб объекту правовой охраны.[447] Этой позиции придерживается, в частности, Ю. И. Бытко.[448]
А. И. Бойцов полагает, что при соучастии должен применяться закон, который действовал во время совершения деяния каждым из соучастников.[449] Такая позиция является традиционной для «ленинградской» школы уголовного права.[450] С ее представителями солидарен А. Е. Якубов, который исключает лишь случаи, когда сознанием соучастника охватывается то обстоятельство, что действия исполнителя будут совершены в момент, когда вступит в силу более строгий закон.[451]
Ю. И. Бытко, возражая против разделения ответственности исполнителя и иных соучастников, отмечает, что на практике может возникнуть алогичная ситуация, когда новый закон декриминализирует деяние,
См., например, п. 11 постановления № 4 Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» // Там же. С. 85; в последующем это определение было дополнено указанием на совершение изъятия имущества из одного и того же источника (см.: О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27 декабря 2002 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2).
См.: Дурманов Н. Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 263; Курс советского уголовного права: В 6 т. Часть Общая. Т. 1. М., 1970. С. 232–233.
См.: Уголовное право России: Курс лекций: В 6 т. / Под ред. Б. Т. Разгильдиева. Саратов, 2004. Т. 1. Кн. 2. С. 162.
См.: Уголовное право России: Общая часть: Учебник/ Под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. СПб., 2006. С. 250; Бойцов А. И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995. С. 73.
См.: Курс советского уголовного права: В 5 т. (Часть Общая). Т. 1. Л., 1968. С. 107.
См.: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 105.